Не спешите с помолвкой
Шрифт:
— Да кто-то по имени Эллен или Хэлен, не помню точно. Но главное, ни о чем не беспокойся и отлежись, — заботливо произнесла миссис Эрскин, поцеловав Натали в щеку.
Натали натянуто улыбнулась.
Я ему не нужна! — отзывались эхом слова миссис Эрскин. Вот зачем она приходила. Чтобы передать мне, что я ему больше не нужна. Не нужна вообще.
Эллен? Кто такая Эллен, продолжала размышлять Натали. Не припомню никого в студии с таким именем. Не может же Эллен Вест работать у Сэма секретаршей! Это ниже ее достоинства! Да она и не справится с работой.
— Спасибо,
— Я вас провожу, — предложила миссис Крэг, и обе женщины, не переставая болтать, направились к выходу.
Как они схожи характерами, с удивлением заметила Натали. Только бы мама не узнала от нее об их шуточной помолвке! А может быть, они уже все обсудили? Может быть, даже сговорились о чем-то, продолжала размышлять Натали. Да! Определенно они уже обсудили и ее и Сэма со всех сторон, поделились мнениями и пришли к каким-то общим выводам.
Натали закрыла глаза и тяжело вздохнула. Она отчетливо помнила заговорщические взгляды, которыми обменивались их матери. Эти вроде бы ничего не значащие разговоры о Сэме, когда он был маленьким капризным мальчиком, а ее мама тут же вспоминает, какая капризная была в детстве Натали.
А может быть, миссис Эрскин просто хотела предупредить ее, что у Сэма кто-то есть? Чтобы Натали что-нибудь предприняла, когда выздоровеет? Натали терялась в догадках.
После ленча ее родители отправились в ближайший супермаркет за покупками, оставив Натали одну в саду. Тени переместились, и Натали оказалась на солнцепеке. Она перетащила свой шезлонг под пышную крону платана и легла так, чтобы видеть над собой небо сквозь слегка колеблющуюся листву. Она увлеклась разглядыванием узоров от теней на своих обнаженных ногах, животе и руках. Это было так интересно! Она не замечала раньше таких простых вещей, как игра теней. Постепенно ее веки стали тяжелыми, и она, сладко зевнув, заснула.
Сквозь сон Натали различила чьи-то быстрые шаги по аллее сада. Она слегка приоткрыла глаза и приподняла голову. В следующее мгновение сон как рукой сняло. Она увидела Сэма. Он приближался к ней. На нем были голубые джинсы и белая рубашка. Весь его вид выдавал крайнее раздражение.
Натали села, приготовившись к худшему.
— Мне только что позвонила моя мама, — начал он, тяжело переводя дыхание. — И ты знаешь, что она мне сказала?
Натали пожала плечами.
— Что мы, оказывается, уже давно живем с тобой вместе! — в гневе воскликнул Сэм.
Натали покраснела.
— Не знаю, почему твоя мама пришла к такому выводу. Ума не приложу, кто ей мог такое наговорить, — задумчиво произнесла Натали.
Она попыталась сосредоточиться, но не могла. Ее мысли путались. Она была не в силах справиться со своими эмоциями. Они бурлили в ее душе, и тем сильнее, чем ближе был Сэм. Она едва могла поверить, что всего несколько месяцев назад спокойно работала в его присутствии.
— Не знаешь? А я догадываюсь, — раздраженно проговорил Сэм, пристально глядя ей в лицо.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Как
— Перелез через ограду, — небрежно ответил Сэм. — Я звонил, но никто не отвечал. А ты не увиливай, признайся: зачем ты сказала моей матери, что мы живем вместе?
— Ничего я ей не говорила! Ты, наверно, неправильно ее понял. Она действительно была здесь утром, но ни словом об этом не обмолвилась.
— Я знаю, что она была здесь. Она нашла тебя еще не вполне оправившейся после болезни, — проговорил он с еле уловимой иронией, но его взгляд буквально ощупывал ее тело. Она чувствовала почти физическое прикосновение. На ней были только шорты и короткая маечка, открывающая живот. — Да, вижу, ты заметно похудела. Тебя что, здесь не кормят? — спросил Сэм раздраженно.
Странно, с чего это он так заинтересовался моим питанием, подумала Натали.
— Я думал, что с родителями тебе будет лучше, — продолжал Сэм тем же тоном. — Просто безобразие! До чего довели дочь!
— Я сама отказывалась от еды. Когда человек болен, особенного аппетита он не испытывает, — ответила она, возмущаясь его необоснованными нападками.
— А я думал, что у тебя нет аппетита, потому что ты влюблена, — с неприятной гримаской протянул Сэм. — Чересчур поглощена мыслями о дорогом Джонни Линклэйтере?
Натали облегченно вздохнула. Так вот оно что! Он и не догадывается, о ком она в действительности грезит, кто лишает ее покоя и сна, из-за кого она потеряла аппетит. Она и сама презирала себя за это. Она и раньше, случалось, была влюблена, но тогда все было по-другому. На этот раз все значительно серьезнее. Она просто не в силах избавиться от мыслей о Сэме. Не может не думать о нем.
— Я не ела, потому что нездорова. А между мной и Джонни ничего нет и не было. Сколько раз я должна повторять это?
— Ничего нет? А почему же в таком случае он крутит пластинки для тебя? Только и слышишь: «А эта песенка — для моего заболевшего корью друга. Выздоравливай поскорее. Мне тебя так не хватает». И прочая чушь в том же роде. Я не часто слушаю эфир, но студия полна сплетнями.
Странно! Обычно Сэм вообще не слушает программы своей радиостанции, а если и слушает, то лишь в крайних случаях, если хочет внести какое-либо новшество или кого-то заменить, подумала Натали. Наверное, собирается избавиться от бедняги Джонни! За последние месяцы его рейтинг упал; впрочем, летом рейтинг падает у всех программ.
— Ты тоже слышал? По-моему, он просто хочет поддержать меня, — предположила Натали.
— Ты не понимаешь, что студия полна сплетнями, а это отрицательно сказывается на работе? Конечно, они переходят на шепот, когда я поблизости, но это не меняет сути дела. Твое имя у всех на устах. Неужели тебе это доставляет удовольствие? — с негодованием воскликнул Сэм.
— Джонни ставит пластинки и для медсестер, но почему-то никому не приходит в голову считать их его любовницами, — пыталась защитить себя Натали.