Не стать зверем

Белошицкая Ольга

— Зашибись! — воскликнул Кинэн восторженно. — Чур я первый, когда доделаешь.

— А Ширин почему?

— У нее в Сердженте и в Кельбеле очаги, а в Эльашре — домен. Она в своем праве. Кроме того, на шеадр порт завязаны все, пожалуй, кроме Альсара с Даллахом. У всех есть свой интерес, каждый что-то с него имеет. Так что ты бы с ним поосторожнее, не торопись, с Кольером посоветуйся, он много чего знает.

— Кольер против, — огорченно сообщил Саша. — Но он и против Рувабе был. Я его понимаю, он осторожничает и боится за меня. И он консервативен, как никто.

— Поживешь подольше, сам поймешь, что это не консерватизм, а самозащита, — фыркнул Кинэн. — Думаешь, почему Вечные гибнут?

— Ну, кто-нибудь

убивает их человеческого носителя, — сказал Саша со смешком. — Другого способа, как я понимаю, нет. Прежнего Вагабра, например, убрал Корт Лессена, когда он попытался в очередной раз ущемить их права.

— Ему почти пятьсот лет было, — хмыкнул Кинэн. — Потерял осторожность. Корт Лессена к тому моменту почти полностью состоял из молодежи, недавно получившей власть, наглой, самоуверенной и хитрой. Они не захотели его терпеть, быстро договорившись между собой. Это почти что конфликт поколений, — хихикнул он. — Старик Вагабр забыл, что дети имеют привычку бунтовать и выходить из под контроля, настаивая, что их время — лучше. Чем больше нам лет, тем беспечнее мы становимся, привыкая к вечности и иллюзорной неуязвимости. И гибнем не только в результате заговора, а от банальных бытовых катастроф и рабочих просчетов. А Кольер очень стар, и он — не Вечный, поэтому он никогда не теряет осторожности.

— Я понимаю, — согласился Саша. — И ценю.

Какое-то время они еще обсуждали, как быстрее переоборудовать и переоснастить виммы.

— Кстати, а чем тут тоннели прокладывают? — неожиданно спросил Саша. — В Ахре отличная подземная пещера с тоннелями под хребтом, но боюсь, не пришлось бы расширять. Чем тут горные породы взрывают?

— Я пришлю тебе образцы, — ухмыльнулся Кинэн. — Посмотришь мощность, тонкости использования, сам решишь, что тебе нужно.

Глава 12. Призрак Ворона

Я уходил, чувствуя лопатками жгучий и обиженный Юлькин взгляд и с трудом стараясь не оглянуться. Нет, ее пылкий поклонник меня не достал, хотя и помотал изрядно. Я далеко не лучший боец, а уж до Львов Серджента мне точно далеко. И лучше мне держаться от нее подальше — ничего хорошего ей знакомство со мной не принесет, особенно сейчас, когда силы, считавшиеся спящими, вдруг пришли в движение. Так будет лучше. Так она точно останется живой, здоровой и может быть даже счастливой. Если ей нравится этот темпераментный красавец шаам, что ж, я не буду мешать.

Мне надо было заскочить домой, положить сабли, принять душ и переодеться. Меня ждала Ширин. Всю эту неделю мы наблюдали за Даллахом и Вагабром, надеясь, что они смогут самостоятельно вернуться в человеческий облик, но к сожалению, ничего подобного не происходило, они по-прежнему бродили в лесах, медленно, но верно дичая и все больше и больше теряя контроль над своей вечной силой. Даже Двуликим не рекомендуется долго находиться в шкуре, они от этого деградируют, теряют человеческий облик, для них это наказание, неприятное и подчас мучительное. Что же станет с человеком внутри Вечного, если контроль разума над бессмертной сущностью так и не вернется?

Взлетая из башни, я решил быстро заскочить к Шандру, узнать новости, потому как на привычную утреннюю планерку в штабе Пауков я сегодня таки опоздал. Я не всегда на них бываю, обычно деля внимание между Пауками, Стражей и Следопытами по очереди, и обычными гражданскими вопросами не занимаюсь, если только не случается что-нибудь чрезвычайное, требующее моего личного внимания. Бренны земель прекрасно справляются и без меня. Но в последнее время меня настораживала напряженность, связанная с появлением Нигейра Аспида в наших мирах, словно он разбудил погруженное в спячку осиное гнездо. Воскресли и оживилисьзастарелые конфликты между хозяевами земель и попытки передела давно устоявшихся территорий и сфер влияния. У нас тоже назревало,

не только в Ар Шамале и в Ар Ирнане. Юг Элезии, с его богатыми, плодородными, густонаселенными землями тоже время от времени начинал закипать, и мне бы не хотелось, чтобы там полыхнуло. А полыхнуть могло на побережье Аскарема, где старые аристократические роды разумных и Двуликих тысячелетиями перекраивали свои владения.

Описав круг над побережьем и еще раз полюбовавшись на море, я собрался было снизиться над Альбре, но заметил сбоку и сзади подозрительную тень. Немного наклонившись, я убедился, что это та самая тень ворона, что преследовала меня над Тайремом. Тень показалась мне крупнее, чем в прошлый раз, и плотнее, качественнее, что ли, и такая же карикатурно хищная. Я развернулся и, неторопливо описав пару кругов над морем, сделал вид, что передумал, а потом стремительно кинулся на нее, но тень оказалась неожиданно проворной и увернулась от моей атаки не менее ловко. Сменив направление, мой двойник немного уменьшил высоту, зашел на береговую полосу и устремился к лесу. Я последовал за ним, чуть увеличив скорость и рассчитывая нагнать призрак за полосой камней, но ворон неожиданно камнем упал вниз, торопливо уходя к лесу и словно выискивая над темно-зеленой чащей какое-то убежище. Я поднялся чуть выше, почтинагнал его и начал прижимать к земле, вынуждая сесть. Верхушки деревьев уже были совсем рядом, когда снизу, из лесной чащи, засвистели стрелы, и я почувствовал, как одна, затем — другая ударили меня в подбрюшье. Острая и короткая боль от укола вспыхнула и быстро исчезла, уступив место тяжести и онемению. Я поискал заманившую меня под стрелы тень, но она ожидаемо исчезла за те короткие мгновения, когда я отвлекся. Стрелы вошли неглубоко, та, что попала ближе к подхвостью, и вовсе выпала, когда я взмыл вверх и направился обратно в башню. Надо было выдернуть вторую… И я серьезно опасался, что обернуться человеком уже не смогу.

Едва дотерпев до башни, я выдернул стрелу, опять пережив острую, но кратковременную боль. Все-таки гигантская птица гораздо легче переносила подобные неприятные вещи, чем человеческое тело. Потом попытался трансформироваться — и ожидаемо потерпел поражение.

Словно волна электрического тока прокатилась по всему телу… меня затрясло, но я попытался надавить, нажать, настойчиво вызывая нужные ощущения и представляя себя человеком… Без толку. Я дернулся и напрягся, пытаясь вырваться из птичьего тела, но оно опять ответило встряской, а я чуть было не потерял равновесие.

Я лихорадочно метался по площадке, продолжая свои судорожные попытки и испытывая чудовищный шок от невозможности вернуть себе человеческий облик. Паника захлестывала меня волнами, и вместе с ней начало накатывать чувство потери контроля над ипостасью. Переключилось зрение и чувства, с человеческих на вороновы, стали путаться мысли, вытесняемые хорошо знакомыми ощущениями стихийного существа-сгустка энергии, мыслящего образами, инстинктами и порывами. Меня захлестывало Вороном, как неопытного пловца волнами во время шторма, человеческие разум и воля медленно тонули в бескрайнем океане сознания бессмертного божества. Вынырнуть бы, вынырнуть… В отчаянии я рванулся вверх, в небо, и лишь немного отойдя от береговой линии, камнем упал в холодный и прозрачный, почти безветренный сегодня океан.

Это немного остудило пожар паники в моей душе. Ворон мне подчинялся. Я вынырнул, отлетел еще дальше от берега и снова нырнул, ловя холодное течение. Постепенно вернулась и четкость мыслей, и чувство полного контроля тела, и вот то специфическое, но давно привычное состояние единения человеческого разума и всесильной стихии. Я даже подавил поднявшее изнутри чувство хищного голода, легко подавил, одним усилием, хотя раньше мне это либо не удавалось, либо удавалось с трудом. Все нормально. Я-таки человек, а не тварь, и не демон.