Не стать зверем

Белошицкая Ольга

— Давай я сначала отвезу тебя, — сказал он обеспокоенно, но я лишь покачал головой.

— Ее. И побыстрее. С собой я как-нибудь сам… разберусь.

Глава 22. Итоги

— И что теперь?

Эрлен была удивительно серьезна и сосредоточена. До его прихода она что-то внимательно читала, какие-то бумаги с серым отпечатком рысьей морды внизу страницы, эмблемой ее домена. Могла бы по гвору позвонить, чтобы узнать новости, подумал Кольер не без раздражения, но Вечные предпочитали по возможности встречаться лично, испытывая

странное пренебрежение к гворам.

— Я считаю, мальчик очень много выиграл, — ответил он, выбирая из предложенных напитков простую воду. — Я ожидал полного провала, особенно, когда неожиданно закрылись шеадры. Сам запаниковал, должен признаться… Но Ворон его пощадил.

— Ант не пощадил бы, — хмыкнула она, вставая и отходя к окну. В Рамьене шел дождь. Холодный осенний дождь… Парк, окружавший замок, был невыразимо прекрасен, одевшись в пламенно желтые одежды — мокрый, печальный, увядающий… Уже почти стемнело, фонари вдоль аллей подсвечивали огненно-оранжевые листья на деревьях и дорожках, покрытые слоем воды, бликующие глянцем под их тусклым и теплым светом. Из приоткрытого окна тянуло холодной осенней сыростью, от растопленного камина — сухим смолистым жаром. Ему вдруг повеяло чем-то давным-давно забытым, чем-то из прошлого, которого, казалось бы, и не было в его жизни, так давно все случилось… он уже почти не помнил начало. Большая старая комната, осень за окном, сырой холодный воздух, жар камина и женщина… Кто из них — Вечный? Они — все эти существа, мнящие себя всесильными и бессмертными, или он, помнящий еще прошлого Нигейра, и Наджара-Филина, и Элианну… Ту женщину он помнил, несмотря на сотни других, случившихся после нее и не оставивших следа. Они ушли, из жизни и из памяти. Она — осталась.

— Фактически, он получил больше, чем мы сами планировали ему отдать, — усмехнулся он. — Кельбела полностью останется под его контролем. Эльашр он разделит с Ширин, а Рувабе — с Лануэль, при сохранении влияния Реваля и Ширин в этих эмиратах в виде очагов. Он показал, на что способен сам, при минимальной поддержке союзников. Даже этот бой… — он вздохнул, вспоминая, как метался, запертый в Наган-Кархе, не имея возможности прийти на помощь своему мальчику, не зная даже, что там происходит. — Жаль, я не видел…

— Реваль видел, — сказала Эрлен. — Впечатлился настолько, что вернул себе человеческий облик. Правда, он не делился подробностями.

— Мальчик считает, что проиграл бой с Вороном, — вздохнул старый наг. — Вчистую проиграл, даже невзирая на то, что он его дважды ранил, и что Рессер, говорят, свалился в обморок, когда его довезли до лечебницы. Перчатки-то потеряны…

— Разве Хэйген их не вернул?

— Вернул, сегодня утром, через Шандра.

— Что, лично не снизошел? — с презрением бросила она.

— Ну и что? — пожал плечами Кольер. — Я бы на его месте и вовсе не торопился возвращать.

— Ага, высокомерно бросил через слугу, — поморщилась она. — Как подачку.

— Ты очень сильно передергиваешь, — вздохнул старый наг. — Придумываешь, как все женщины. Иногда мне кажется, что ты к Хэйгену… неравнодушна.

— Кто,

я? — взвилась Эрлен. — Неравнодушна. Ненавижу. Убила бы.

Кольер рассмеялся.

— На самом деле, я рад, что мальчик попробовал свои силы против такого непростого противника, как Ворон. Может, он и не воин, но умен и расчетлив, что делает его опасным.

— Он не боец, — отрезала Эрлен. — Но имеет наглость лезть туда, где ему не место. Неудивительно, что от этого страдает его шкура. Жаль, Алекс не отхватил Асгаротом ему голову.

— Он боец, — возразил Кольер сурово. — Именно потому, что война вообще, и нападение в частности — не свойственная ему функция, его дело — защищать, а не убивать. Тем не менее, Саманданг он взял очень умело, всего за несколько часов, а сегодня весьма действенно, фактически бескровно утихомирил едва не вспыхнувшую снова Кельбелу. А вот мы — просчитались. Что ж, из этого тоже придется извлечь урок.

— Только не говори мне эту избитую истину, про "недооценивать противника", — фыркнула она, возвращаясь на покрытый пушистыми шкурами диван, вытягиваясь на нем во весь рост и пристально глядя на собеседника с едва обозначившейся полуулыбкой.

— У меня нет ощущения, что Ворон — противник, — подумав, ответил Кольер. — А вот союзника, и хорошего, мы полностью потеряли.

— Ты про Реваля?

— Да. Хорошо еще, что он не мстителен по природе. Скорее осторожен.

— Он почуял движение сил и выполз кое-как на крышу, представляешь? Перепугался так, что обернулся человеком, — хмыкнула она. — Кстати, может, хоть у тебя есть соображения, кто стоит за этими дьявольскими стрелами? Мне, например, очень бы не хотелось бегать по местным лесам в шкуре, пугая всех подряд и теряя авторитет.

— Вот и не бегай в шкуре, пока не выяснится, — фыркнул он. — Прояви выдержку.

— Иди к черту, — огрызнулась она беззлобно. — Так есть?

— Есть, — кивнул он. — Догадка, и нехорошая, — сказал он. — Даже две. Разных, но они легко сводятся в одну. Но я сначала должен все проверить.

— Ты думаешь, кто-то до нас открыл Либрум и нашел там ключ к управлению сознанием разумных?

— Это лишь одна из версий. Думаешь, пытались только мы?

— А кто еще?

— Люди. Сами люди. Много-много раз. Иногда — успешно.

Она покачала головой.

— Мы бы знали об этом.

— Представь себе, что это их цель — найти управу на Вечных. Ты бы все сделала, чтобы сохранить и цель, и результаты поисков в тайне.

Она не ответила, закрыв глаза. Кольер смотрел на красивую, расслабленную, соблазнительно раскинувшуюся женщину… Принять, что ли, ее приглашение? Он чертовски устал и перенервничал, и был бы не прочь отвлечься. Но… что она может ему дать? Немного удовольствия и много проблем. И он уже давно не способен ни на страсть, ни на нежность.