Не стать зверем
Шрифт:
— А в Альбре никакой грозы нет, — возразила Юлька, все еще задыхаясь и вытирая ладошкой мокрое лицо. — Я даже не предполагала, что тут такие порывы… Когда начало швырять, до башни уже было ближе, чем до города.
— Здесь всегда ветер, — возразил я. — Крылатому на башню очень непросто сесть. Тут и виммы неопытным пилотам лучше подальше оставлять.
— Я думала, что не долечу, — призналась она, ежась и трясясь от испуга и холода: от здешней непогоды ее не спас даже полетный костюм. — Тут-то меня и нашли бы.
— Если бы вообще нашли, — сурово сказал я, завертывая ее в свой плед. — Могло ведь
Она поежилась.
— Я ни разу еще в такой шторм не попадала, — вздохнула она виновато. — Ужас. Надо было действительно вимму взять или пешком дойти.
— Пешком тоже неблизко, — вздохнул я. Надо бы ее во что-то переодеть, а то простудится еще. В башне прохладно, а она вся сырая, вон, зубами стучит. — Вимма все-таки — лучшее решение.
— Ага, — согласилась она, придвигая кресло поближе к камину.
— Погоди-ка, — я поковылял вниз, в спальню, и через несколько минут вернулся, принеся ей полотенце, теплые носки и халат. — Переодевайся. Кончай стесняться, — хмыкнул я, глядя, как она напряглась от неловкости. — Я сейчас спущусь вниз, на кухню, принесу что-нибудь поесть. И вот еще…
Я показал ей дверь, замаскированную под нишу в стене.
— Туалет. Маленький, правда… рассчитан на одного худого мужика в перьях, — рассмеялся я, и она неуверенно улыбнулась мне в ответ.
Ходил я долго… еле дополз обратно. Она пристально вгляделась в меня, когда я вернулся, забрала поднос с тарелками и кастрюльками, и взяла остальную деятельность по организации ужина в свои маленькие уверенные ладошки.
— Он тебя ранил, — сказала она утвердительно, когда мы сели за стол перед камином. — А ты как всегда делаешь вид, что ничего не случилось.
— Неприятно, но не смертельно, — бросил я бодрым голосом. — Заживет. Расскажи лучше, что привело тебя сюда в такую погоду. Ведь ты не просто в гости, проведать бедного одинокого затворника.
Она явно смутилась, словно я упрекнул ее в корысти.
— Я хотела тебя поблагодарить, — начала она твердо. — За помощь в Саманданге. И еще мне нужен твой совет. Тут такая история…
— Рассказывай, — подбодрил ее я.
Рассказ Юльки меня очень насторожил, если не напугал. Я еще раз попросил ее подробно пересказать, как описывал тип по имени Джилейр технологию создания управляемых фантомов, и в особенности — медальон с Филином и ее встречу с похожим на него существом в Мааре. Я никогда не слышал о подобных вещах раньше, и теперь все недавние события виделись мне совсем в ином свете. С одной стороны, кто-то вербует сторонников — ищет талантливых и доверчивых молодых людей, играя на их чувствах, подкидывая благородную идею и давая им попробовать свои силы, а с другой — активно пытается воплотить в жизнь вторую часть процесса, имея под рукой уже созданные, вполне рабочие фантомы.
— Как ты думаешь, реально ли сделать такой фантом, или им нужно от меня что-то другое? — спросила Юлька. — А фантом — лишь морковка для ослика?
Я рассмеялся неожиданному сравнению.
— Не знаю, реально ли. Но, боюсь, тебе рассказали далеко не все.
— Не сомневаюсь, — фыркнула она.
— Смотри, у меня есть вторая часть этой истории, — и я рассказал ей свою, вернее, нашу часть событий, связанную с охотой на Вечных и фантомами-приманками. — К сожалению, Даллах
— Не против, — согласилась Юлька. — Как ты думаешь… если я все-таки попробую сделать фантом, это будет опасно для… Нигейра?
— А тебе хочется? — полюбопытствовал я.
— Хочется, — призналась она. — Интересно попробовать. У меня же получилось. Я не знаю, чем был тот крохотный змей, что вышел из моих рук, но он… был.
— Пожалуй, опасности нет, — сказал я, поразмыслив. — Как мне кажется, фантом — всего лишь часть какого-то сложного процесса, но им дело не заканчивается… Только будь осторожна. Если получится, не рассказывай об этом никому. А лучше — сразу обратись к Ширин, она должна понять, как оно может сработать.
— Хорошо, — кивнула Юлька. — Только я боюсь… А вдруг им уже управляют? Сегодня, когда я была в Наган-Кархе, Саша жаловался, что не может контролировать Змея. Совсем.
— Что, пожалела бедненького? — буркнул я с досадой. — Вечно вы, женщины, униженных да оскорбленных кидаетесь утешать.
Юлька посмотрела на меня с удивлением, отчего мне стало неловко за свою дурацкую ревнивую реплику.
— Тогда уж опиши мне, что именно он тебе рассказал, — проворчал я.
Дослушав ее сбивчивый рассказ, я вздохнул.
— В том, что он описывает, нет ничего необычного. Именно так ощущает себя свежеиспеченный полубог — Вечный. Вселившаяся в него сущность — это голая стихия: энергия удара, порыва, ярости, страсти. Не интеллект, как, например, у тех же Гевора, Кинэна и Ширин. Не власть расчета и порядка, как у Вагабра с Ревалем. А стихия. Я и сам, к примеру, стихия, хотя и в гораздо меньшей степени. Я себя хорошо помню в тот период. Я, к сожалению, поначалу многое разрушил, не понимая до конца, что со мной происходит. Семью, например. Я был женат, когда стал Вороном, — продолжил я с горечью. — Двое детей… Она ушла через год, возненавидев того, в кого я превратился. Я их даже потерял на несколько лет, совсем не интересовался, что с ними происходит. Хорошо еще, очнуться успел, когда было не совсем поздно, хотя бы дети меня простили.
Другое дело, что я раньше был убежден, что сам подход к проблеме в принципе неверен. Из двух личностей Вечного главный — человек, а не тварь. Он должен повелевать тварью, а не тварь — им. Нет ничего невозможного, и многие Вечные прошлого служат нам примером. Надо бороться и за себя, и с собой. Не быть зверем, понимаешь… Просто им не быть. Двуликие же могут. Но мы почему-то считаем, что нам позволено больше, чем им.
— Кто бы только Саше это объяснил, — вздохнула Юлька.
— Боюсь, у меня теперь нет шансов, — сказал я с печальным смешком.