(Не) судьба

Красовская Марианна

Тьен затащил Яхо в гондолу, взглянул на то, что осталось от его руки и отвернулся, борясь с тошнотой. Смертельно бледный Алистер закричал:

– Падаем!

Но они пока не падали, их только болтало в воздухе так, что Аяз не мог даже кровь у сына остановить, только обхватил его руками, упираясь ногами в перегородку.

– Замечательно!
– с истерическим смехом выкрикнул Роберт Стерлинг.
– Мы лишились обоих воздушников. И что нам теперь делать?

– Командуй, - выпрямился Тьен, хватаясь за лестницу.

–

Что ты можешь сделать, Макс?
– в отчаянии спросил Роберт.
– Вызвать дождь?

– Я Тьен, болван, - огрызнулся Оберлинг.
– До сих пор не догадался?

Роберт посмотрел на него, потом на оболочку и скомандовал почти спокойно:

– Ветер на левый нижний винт. Ваше... Алистер, подогрей справа. Выравниваем. Спереди резервуар охлаждай. Спускаемся.

Гондола перестала бултыхаться, будто лодка в водовороте, и Аяз, наконец, смог приостановить кровь, хлеставшую из руки Яхора. Большего он сделать сейчас не смог. Все, на что он был способен в таких условиях - поддерживать сына в бессознательном состоянии и молиться.

Аэростат быстро терял высоту, но больше не вертелся. Стерлинг командовал - и надо признать, весьма разумно. Алистер попеременно охлаждал отсеки оболочки, а Тьен управлял винтами.

Им удалось дотянуть до края леса. Приземлились на поле, почти мягко - благодаря раскисшей от растаявшего снега земле. Да и Тьен все же был опытнейшим магом, сумел идеально распределить воздушные потоки. Аяз держал Яхора почти на руках, боясь, что при жёстком приземлении травмы могут стать ещё серьезнее, но обошлось.

К ним из ближней деревни уже бежали люди, целитель же приказал вытащить наружу одну из лавок, вынес сына и осмотрел повреждения. Прикрыл глаза, понимая, что здесь никакого резерва не хватит - чтобы нарастить недостающие куски плоти, необходимо сразу несколько целителей, причём очень сильных.

Он мог бы попытаться ... если бы рядом была Вики.

Аяз сглотнул, обернулся на товарищей по несчастью.

– Если переносить - он истечет кровью. Повреждения очень серьёзные. И в любом случае - руку я спасти уже не смогу. Тем более в полевых условиях. Стерлинг, у тебя есть пила?

– Нет, - быстро ответил Роберт.
– Откуда?

– Есть, - прохрипел Яхор, приоткрывая один глаз.
– В ящике возле носа. Дадэ... режь.

Он снова не то потерял сознание, не то просто закрыл глаза, а Аяз требовательно поглядел на Роберта. Ему предстояло провести самую страшную операцию в своей жизни.

34. Плата по счетам

– Если я выживу - женюсь на Софи, - пообещал себе Тьен, когда аэростат бултыхался, словно пьяная чайка.

Ему и раньше случалось рисковать жизнью, но раньше у него не было Софи. Сейчас, благополучно приземлив аэростат, он вышел, пошатываясь, проваливаясь в мокрую хлюпающую землю едва ли не по щиколотку, чувствуя,

что ноги в дорогущих ботинках безнадежно вымокли, и благодарил богиню, что жив. Если бы они все погибли - что стало бы с матерью? С сестрой, которая обожает своего степного мужа до такой степени, что сойдёт с ума от горя? С Беллой, наконец, которая только вышла замуж?

Ему хотелось курить... или хлебнуть любимого виски отца. Так, чтобы горло обожгло. Руки противно тряслись, а в голове было как никогда ясно.

Софи носит его ребенка, а он, сволочь, даже не зашёл к ней. На кого обиделся? На слабую женщину, которую должен был защищать? Почему просто не забрал её в дом Оберлингов? Сейчас он никак не мог понять этого. Что такое гордость? Для чего? Жизнь одна, она такая хрупкая, словно утренний лёд. Сегодня он мог не вернуться. И Софи осталась бы одна расхлебывать последствия того, что они натворили вместе. Макс, конечно, позаботился бы о ней. Но у Макса свой сын. Тьен тоже хочет.

Решено - доберётся до города и заберет ее. И пусть говорят, что хотят. Тьену всегда было плевать на пересуды, он знал, что родители все поймут, да они уже поняли, когда он привез семью Софи в замок Нефф.

На них никто не нападал больше, да и не посмели бы - на открытом-то пространстве сразу на троих сильных магов. А прибежавшие деревенские даже не поняли, кто такой уставший немолодой мужчина, который больше молчал. Вот Аяза они узнали, Аяза почему-то узнавали все. Целитель, который никому не отказывал и лечил часто бесплатно, был очень популярен в народе. Пожалуй, для Алистера это был неплохой щелчок по его гордому носу: его, короля, не любили так, как чужеземного целителя. Именно Аяза усадили в телегу первого, именно ему накинули на плечи попону.

Впрочем, целитель выглядел почти так же дерьмово, как Яхор, которому только что отняли руку. Губы у степняка были совершенно синие. Он уложил приемного сына на солому и придерживал всю дорогу, боясь, что тряска может навредить ему. А король и два самых богатых и знатный лорда Галлии - Оберлинг и Стерлинг - шли рядом, меся грязь и криво улыбаясь друг другу.

Ловчие, в том числе и Макс, прибыли в деревню в рекордные сроки. Все же мобиль - замечательное изобретение. Они же остались искать электрические установки - благо, пилоты смогли дать довольно точные координаты.

Яхора транспортировать было нельзя. Он метался в бреду и весь горел. Аяз не отходил от него, бледный и несчастный на вид. А вот его величество срочно требовалось доставить во дворец во избежание новых казусов, поэтому Оберлинги оставили целителя в деревне, пообещав как можно быстрее прислать к нему супругу, а сами поехали в столицу.

Тьен даже не стал переодеваться. Была ночь, фонари отражались в мокрой мостовой, но он не замечал красоты, которой раньше восхищался. Его сейчас волновала только Софи.