(Не) судьба
Шрифт:
Разбудил дежурного ловчего, взял фонарь, спустился вниз. Софи спала, укутавшись в плед. Камера уже и на камеру похожей не была: ребята притащили ковёр на пол, стол со скатертью, стул и даже постельное белье. Не хватало только картин на стене и вазы с цветами. От лязга решетки она проснулась, села на койке, сонно моргая.
– Выходи, лисица, - буркнул Тьен, вдруг растерявший все слова.
– Я отвезу тебя домой. К себе домой.
– С чего бы мне выходить, я же арестованная!
– с вызовом ответила Софи, демонстративно подбирая ноги и кутаясь в
– Я никуда не поеду, пока суда не будет.
Тьен вздохнул, подхватил ее на руки прямо в одеяле, встряхнул, когда она начала визжать и вырываться, и понес наверх.
– Будешь вертеться, тыковка - уроню.
– Всегда хотела спросить - почему тыковка?
– невнятно пробурчала сразу затихшая Софи.
– Оранжевая как тыква.
– Козёл.
– Сама такая.
Он усадил Софи на сиденье мобиля, укутал поплотнее в одеяло и, немного подумав, попытался надеть ей на волосы свою шляпу. Не вышло - слишком пышными были рыжие кудри.
– Мне не холодно, - тихо сказала Софи, пряча глаза. Она боялась, что расплачется от его заботы.
Ну вот как его не любить? Даже злясь на нее, даже ненавидя, он велел принести ей в камеру плед, позаботился о её родных - Макс сказал, что Тьен увез их в безопасное место, а теперь боится, что она замёрзнет. Но её волосы были такими глупыми и пышными, что она и шляпку носила ради приличий, а не потому, что у нее голова мерзла.
– Ты беременна, - твердо сказал Тьен.
– Если думаешь, что я позволю матери своего ребёнка заболеть, ты заблуждаешься.
Софи окаменела. Так вот к чему всё это? Надо же, как удачно всё вышло! Какая она расчетливая тварь, правда? Шпионила, соблазнила, понесла...
– Не говори глупостей, - буркнул Оберлинг (ой, она вслух это сказала, да?).
– Я тебя ни в чем не обвиняю. Я не зелёный юнец, меня нельзя соблазнить, если я сам не захочу. И ребёнка мы делали вместе и с удовольствием. Так что сиди молча, рыбонька, и не беси меня еще больше.
Софи и заткнулась, но глупая улыбка сама собой расплывалась на ее лице. Боги, и зачем ей был нужен скучный чопорный Макс, когда есть такой замечательный Тьен?
– Свободных спален нет, жить будешь со мной, - шепотом сообщил ей Тьен, занося на руках её в дом Оберлингов.
– У нас сейчас многолюдно. Вики с мужем, Яхо с Бель, Стерлинг тут же живёт, потому что его из дома выгнали. Давай, козочка, иди помойся, ты пахнешь отнюдь не розами. И платье свое сожги, утром я спрошу у девочек для тебя что-нибудь.
– А козочка почему?
– не утерпела Софи, с удовольствием сдирая с себя и в самом деле грязное и потное платье.
– Потому что воняю?
– Нет, потому что я у тебя козёл, - разумно ответил Тьен, тоже раздеваясь и швыряя в угол обляпанные грязью ботинки.
– Знаешь, что? Я первый мыться. Мне утром в департамент. А вы, женщины, вечно часа на два уборную занимаете.
Софи не стала возражать. Он был прав. Она в камере спала целыми днями, и сейчас спать уже не хотела, зато с удовольствием бы полежала в горячей ванне и вымыла волосы, это не быстро.
Она же долго и с удовольствием смывала с себя усталость и запахи подвала, вымыла и высушила волосы, надела его рубашку, а потом позволила себе лечь в одну постель с любимым мужчиной, прижаться к нему и просто лежать, ощущая его тепло и силу.
Он поднялся на рассвете, принялся быстро одеваться - но недостаточно быстро. Софи успела заметить широкую ссадину на ребрах и багровый кровоподтёк на бедре.
– Что это?
– подскочила девушка.
– Откуда?
– Мы с аэростатом упали, - туманно объяснил Тьен.
– Что значит "мы с аэростатом"?
– То и значит. Авария произошла. Не переживай, все живы. Ну почти все. Джеральд сорвался. Его ищут.
– Как это сорвался?
– Молча. Вниз упал. Но он живучий, может... хотя вряд ли. Спасибо твоим дружкам. Они подстрелили.
Оберлинг сжал челюсти, вспомнив окровавленного Яхора и бледного Аяза.
Софи смотрела на него с таким ужасом, что он вздохнул и пояснил:
– Козочка, я знаю, что ты не при чем. На тебе вины нет. Но если бы ты сказала раньше, возможно, все сложилось бы иначе. А возможно, и не сложилось бы. Все, спи. Я на работу, буду ночью.
Легко сказать, спи! Как теперь жить с этим? Один Браенг, второй! Это все на ее, Софи, совести!
– А вот и нет, - твердо сказала она себе, повторяя слова Макса после ареста банды Глостеров.
– Виноват тот, кто нажал на курок. Тот, кто своими руками делал зло. А я не виновата. Мне было страшно, я должна была защитить свою семью.
Утешило это мало.
35. Новые возможности
Яхор очнулся уже в госпитале. Рядом сидела Белла, бледная и опухшая от слез. Он невольно пошевелил пальцами и был крайне удивлён, когда ему это удалось. Впрочем, правая рука ощущалась странно.
– Яхо!
– прошептала Белла.
– Яхо!
Из ее глаз снова хлынули слезы, она вцепилась в его ноги и завыла по-бабьи.
– Тише, хорошая моя, тише, - шептал юноша, гладя ее по волосам левой рукой и с интересом разглядывая металлическую правую. Ага, протез-таки приживили. Это замечательно. Кажется, новая рука ничуть не хуже старой. Только вот почувствовать тепло кожи Изабеллы и мягкость ее волос она больше никогда не сможет.
– Яхо, ты мерзавец и гад, - неожиданно прервала его самолюбование Бель.
– Я по нему убиваюсь, а он разглядывает новую игрушку!
– Прости, родная. Не удержался. Мы, мужчины, такие. Нам лишь бы в игрушки играть. Джерри не нашли?
– Нет, - испуганно ответила Бель, вдруг вспоминая, что могла потерять разом отца, дядю и мужа.
– Ни мертвого... ни живого.
– Это хорошо. Браенги живучие. Может, и спасся.
– Как рука, Яхо?
– задал уже привычный вопрос Аяз, заходя в палату.