Не та профессия. Тетрология
Шрифт:
Разия, тут же присоединяющаяся к нам, требовательно смотрит на Актара, явно ожидая перевода. Актар, не чинясь, переводит.
– Они могут менять внешность время от времени, просто на всякий случай, – уверенно сообщает Разия, выслушав короткие новости. – За время семидневного перегона, могут сбрить либо отрастить бороду с усами, перекрасить цвет волос, сменить одежду. Просто потому, что это в их правилах.
– Как будто не на своей земле работают, а у врага, – озвучиваю пришедшее в голову сравнение.
– Говорю, что знаю от отца и что видела сама, – качает головой Разия, явно стремясь
У меня есть что сказать по этому поводу, в том числе в силу навыков целителя. Подозреваю, что у Актара тоже есть свои возможности на эту тему (как и у Алтынай), но никто из нас не спешит просвещать персиянку. Кроме того, её помощь действительно не лишняя.
– Хорошо бы их догнать до Бамиана, – продолжает размышлять вслух Разия. – Потому что там не один мехмон-сарой (гостиница) будет, и они вполне могут объединиться с любым из караванов для дальнейшего движения через горы. А потом ещё и дорога на несколько путей разделяется…
_________
Примечание.
Бамииан (дари Bamiyan) – город (и провинция) в центральной части Афганистана. Лежит в одноимённой долине, на одноимённой реке, в 130 километрах к северо-западу от Кабула. Сегодня – несколько разнесённых по окрестностям селений. Лежащую особняком центральную улицу длиной до километра (где находятся небольшие дуканы (магазин) и мехмунсараи (гостиницы)), местные зовут "рынком".
_________
– Особенно если сменят внешность, а груз свой распределят по всей длине каравана, – продолжает рассуждать дочь «простака»-Хусейна. – Во-первых, в караване даже я их могу не узнать. Во-вторых, могут и разделиться и примкнуть к разным караванам.
Она изо всех сил пытается быть полезной и нужной, для чего каждый раз стремится продемонстрировать своё «владение оперативной обстановкой».
Я ей где-то сочувствую, но лезть в беседу впереди «вождей» не могу: Алтынай и Актар, начни я что-то пояснять Разие, против не будут. И на место меня ставить никто не начнёт, тут все свои.
Но лишний раз светить реальными отношениями внутри нашего узкого коллектива не хочется, тем более что я и так регулярно допускаю косяки (типа похлопывания Алтынай по плечу средь бела дня на базарной площади, и всё такое аналогичное). Обычно это списывается на мою своеобразную дикость (рос я, по легенде, в угрюмых и безлюдных местах) плюс на особенности отношения брата и сестры.
Просто бесцельно чужого внимания отступлениями от общепринятых канонов лучше не привлекать: ярко выраженная и типично азиатская девочка (которой является Алтынай) и высокий блондин-европеец (пусть и бритый налысо), которым являюсь я, на брата и сестру всё же походят весьма мало.
– А правда, что в долине у Бамиана есть гигантские статуи южных богов? – вспомнив интересное лично для меня, спешу уточнить у спутников. – Кто из вас там бывал?
– Не
– Есть идолы, – кивает Актар. – Действительно большие. Даже удивительно, как эти убогие язычники смогли соорудить такое . Видимо, много лет рубили камень.
– Неужели некрасиво?! – до глубины души поражаюсь я чёрствостью своего пуштунского товарища, явно не испытывающего особого пиетета к продуктам чужой культуры.
– Идолы как идолы, – равнодушно пожимает плечами Актар. – Нам не интересно, мы же не куффары.
Во время переживаний Разии о скорости движения, мне припоминается история, и История, которую сейчас, видимо, можно будет пощупать своими руками (в отличие от той жизни, когда я этого сделать просто физически не успел).
Бамианская долина исторически служила торговым коридором, ибо является единственным удобным проходом через Гиндукуш. Именно в этой долине стояли вырубленные из камня гигантские статуи Будды, которые в 2001 подорвали талибы, добросовестно боровшиеся «с идолопоклонничеством» и уничтожавшие «идолов» всюду, где могли дотянуться.
Кроме того, что Бамиан является самой западной точкой буддистской экспансии древности, это ещё и важный торговый и культурный хаб. Именно здесь пересекаются отголоски древнегреческой, персидской, китайской, индийской и тюркской культур.
– Если только они не разделятся, – продолжает щебетать Разия, – тогда ещё можно будет их поймать по эту сторону гор. Ну или в самой долине.
Вместо каких-либо пояснений, Алтынай свешивается со своего коня и со смехом обнимает опешившую Разию за плечо:
– Рассказывай, что хотела. Не сомневайся.
Актар, с каменным выражением лица, переводит разговор для Алтынай в обе стороны.
– Мне кажется, ваши двое, за которыми мы гонимся, были в сговоре с тем нашим магом-менталистом, которого на рынке остановил вот он, – персиянка настороженно указывает взглядом на меня. – Говорили, что у нас во Дворце давно зрела мысль: обменять у вашего Султана эту вашу провинцию на наши степные территории возле закатного моря. Мне казалось, что эти ваши двое беглецов, от имени своих хозяев, предварительно договорились через моего отца с людьми нашего Шаха об этом.
– В чём интерес каждой стороны? – моментально подбирается Алтынай. – Без разрешения моего отца, Султан не имеет права распоряжаться землёй провинции. Оговорено в нашем договоре.
– Эта тема за пределами моих возможностей! – открещивается персиянка, явно имея в виду «не мой уровень» . – Знаю только, что в вашей провинции добывают изумруд. С нашими мастерами, добычу можно будет увеличить в разы. А на предлагаемом побережье, что взамен даём мы, вашему Султану будет удобнее строить порт, для дальнейших атак на Империю. Всем известно, куда смотрит ваш Султан последние несколько лет, – извиняющимся тоном суммирует политические новости Разия.