Не тот маркиз

Лоррет Вивьен

Как поступил бы любой джентльмен, он отвернулся, чтобы выглянуть из кареты, тем самым дав ей время собраться с мыслями и привести в порядок свою одежду.

Желудок Элли скрутило в узел, когда он отстранился. По коже пробежал холодок, и пальцы неуклюже принялись застегивать пуговицы на спенсере. Она скучала по его теплу, по его прикосновениям. Ей хотелось потянуться к нему и снова услышать эти нежные слова, произнесенные шепотом. Что-то в глубине души подсказывало ей, что отказ от этого чувства было бы худшим, что она когда-либо могла сделать.

В

это странное, сбивающее с толку мгновение она поняла, что часть ее изменилась - та часть, которая была уверена, что хочет только Джорджа. Внезапно она поняла, что зашла слишком далеко, чтобы возводить такой ничтожный барьер между Брэндоном и собой сейчас. Слишком, слишком далеко.

И это было ужасно.

– Я бы хотела продолжить путь, - тихо произнесла она напряженным и неуверенным голосом. Он взглянул на нее внимательным и пытливым взглядом, как будто, как всегда, мог прочитать ее мысли. Она слегка пожала плечами.
– И я не уверена, что знаю, как пересечь этот мост, когда мы в следующий раз подъедем к нему.

Морщины на его лбу разгладились, и он медленно выдохнул. Его губы приоткрылись, как будто он хотел что-то сказать, но Мэг заговорила первой и снова взяла ее за руку.

– Не бойся, Элли. Мы поможем тебе. Правда, Брэндон?

Она увидела, как он взглянул на их скрещенные руки, и выражение его лица стало задумчивым.

Взглянув на Мэг, он кивнул.

– Конечно, мы так и сделаем.

Глава 23

“Пережитое тяжелое событие может открыть дебютантке глаза на новые возможности. Но есть искушения, которым она должна противостоять... если сможет”.

— Примечание к Брачным привычкам местного аристократа

Двухэтажный кирпичный дом Торли был окружен идеальным квадратом ухоженной лужайки и облицован тем же белым камнем, который обрамлял стройные симметричные ряды окон. Казалось, все было на своем месте. По обе стороны на равном расстоянии друг от друга росли два зрелых вяза, а по бокам их окружали можжевеловые топиарии, имевшие одинаковую форму и подстриженные с одинаковой точностью.

Элли все это казалось слишком совершенным, как кукольный домик на чердаке, спрятанный вдали от детской, где ребенок мог бы захотеть поиграть с ним.

Из писем Прю она знала, что Торли были требовательной парой, требовавшей совершенства во всем. Но почему-то, увидев дом своими глазами, Элли почувствовала себя неуютно. Если владельцы были так решительно настроены создать видимость совершенства снаружи, то какого же совершенства требовали от тех, кто жил внутри?

К тому времени, когда они подъехали к воротам, Джордж уже въезжал на узкую подъездную аллею, его блестящий черный скакун двигался быстрым шагом. Карета была вынуждена остановиться, так как он не направил свою лошадь в сторону.

– Ну вот, пожалуйста. Я ждал целую вечность - пожурил

их Джордж.
– А этот араб не любит стоять на месте.

На лице Брэндона дрогнул мускул.

– Мы выбрали более живописный маршрут.

С его стороны было любезно ничего не говорить о случившемся с ней. Это испытание само по себе было достаточно неприятным, но она определенно была не в настроении терпеть обычные поддразнивания Джорджа, когда дело касалось ее страхов.

– Вы могли бы предупредить меня заранее, - обиженно сказал Джордж.

Брэндон терпеливо вздохнул.

– Вам не следовало задерживаться на улице из-за нас. В конце концов, вы, кажется, достаточно хорошо знаете дорогу сюда.

Чем больше Элли слушала этот разговор, тем больше она начинала сердиться на Джорджа за то, как он безрассудно промчался мимо них по мосту. И, если уж на то пошло, за то, что он уехал без них, так и не обернувшись.

– Да, это странно, - сказала Элли, обращаясь к Джорджу.
– Как ты узнал, где живут мистер и миссис Торли?

Лошадь под ним переступила с ноги на ногу, и он опустил взгляд, чтобы натянуть поводья, поправляя своего скакуна.

– Я же рассказывал вам, что мой управляющий присматривал недвижимость. Благодаря этому я знаком со всеми домами.

– Но я не помню, чтобы когда-либо упоминала их фамилию.

– Что ж, ты, должно быть, все-таки упомянула. Другого объяснения нет, - решительно сказал он и зашагал по подъездной дорожке, показывая дорогу. Снова.

Глядя ему вслед, когда карета тронулась с места, она подумала, что, должно быть, сказала ему. Или, возможно, он заметил адрес на одном из писем, которые она отправила Прю. На самом деле это не имело значения. В конце концов, все, чего она хотела, - это наконец увидеть свою подругу.

Как только экипаж остановился на краю ухоженной лужайки, дубовая дверь открылась и появилась Прю. По крайней мере, Элли думала, что это была ее подруга. Однако на самом деле она была такой бледной и хрупкой, что она на мгновение понадеялась, что ошиблась.

На женщине, стоявшей в дверях, было муслиновое платье с веточками, которое видело слишком много стирок. К тому же она похудела, ее высокие скулы и тонкая линия шеи были туго обтянуты кожей. Напряжение, вызванное разлукой и остракизмом, ясно читалось на ее нахмуренных бровях и в затравленно-голубых глазах.

И все же, несмотря на все эти перемены...

Брэндон помог ей спуститься. И она, и Прю быстрыми шагами двинулись по нетронутой дорожке из белого камня. Действительно ли прошел всего год с тех пор, как они виделись в последний раз? По ощущениям, прошло больше десяти лет.

– Прю, - с нежностью произнесла Элли, пытаясь улыбнуться сквозь подступающие слезы. Она протянула обе руки, чтобы пожать руку подруги, но вместо этого оказалась в неожиданно крепких объятиях.

В тот момент, когда она почувствовала дрожь Прю и услышала ее сдавленные рыдания, она начала всхлипывать сама.