(не) Твоя игра
Шрифт:
Этот ужин все больше походит на пытку. Потому, как наличие начальства за столом не позволяет расслабиться и вести себя чуть более свободно. Все ребята зажаты, словно сидят попами на ежах. Беседы за ужином тоже протекают в скучном русле. Все только и говорят, что о работе и предстоящих проектах. Данные темы меня не цепляют от слова совсем. Ради приличия я делаю заказ, но кусок в горло попросту не лезет. Поэтому для вида я, глядя в тарелку, молча ковыряюсь вилкой в еде.
– Не вкусно? – спрашивает меня с боку шеф.
– Почему же? Вкусно. Просто, аппетита нет, – грустно отвечаю.
– Значит для аппетита надо выпить вина, – он делает щелчок пальцами и к нам подходит официант, который наполняет
– За плодотворные выходные, – говорит шеф и ребята чокаются бокалами.
Чтобы не отставать от коллектива, я вслед за всеми подношу бокал к губам и делаю малюсенький глоток. Пить я тоже не могу, да и не хочу.
23.
Алина
После ужина ребята решают еще немного пообщаться у бара, ну а я вернуться к себе в номер, сославшись на плохое самочувствие после полета. У меня оно действительно что-то совсем неважное, поэтому я практически не вру. Захожу в вестибюль и слышу со стороны ресепшен до боли знакомый голос. Костя! – первое что проносится в моей голове, которой я начинаю крутить на триста шестьдесят градусов. И сразу же цепляюсь взглядом за серое пальто. Да! Это он! Меня распирает от счастья. Он наверняка прочитал сообщение и помчался следом. А потом нашел меня здесь! В этой гостинице. Хочу сорваться с места и броситься ему на шею, но вовремя торможу, потому как меня опережает, какая-то девушка. Кто это? Что в конце концов все это значит? Эта самая девица подкатывает к нему свой чемодан и становится рядом. Они что-то обсуждают с администратором и синхронно кивают головами. Я ничего не понимаю. Стою как вкопанная. Не могу даже с места сдвинуться, ну или хотя бы пошевелиться. В голове полный сумбур. Администратор выдает им пластиковые ключи и показывает рукой в сторону лифтов. Котов берет чемоданы и везет их к серебристым капсулам. Девушка идет вслед за ним, отставая буквально на шаг. Трудно описать словами то, что происходит сейчас у меня внутри. Непонимание, обида и разочарование смешались в один коктейль. Я пытаюсь объяснить себе логику происходящего, но мой мозг отказывается во все это верить. Когда двери лифта закрываются, отрезая нас друг от друга, первым, что я делаю, так это подхожу к той самой девушке с ресепшен, которая выдавала им ключи.
– Здравствуйте! Девушка, извините, вы не подскажите в каком номере поселился этот молодой человек? – показываю пальцем на дверь лифта, которая только что закрылась.
– Извините, но мы не разглашаем информацию и данные своих гостей, – словно робот отвечает она.
Ясно. Понятно. Дальше что-то спрашивать совершенно бесполезно. Ни на какие уговоры этот искусственный интеллект не пойдет.
Шок быстро проходит и сменяется душевной паникой и злостью. Глотая слезы быстро поднимаюсь в свой номер и начинаю проверять все мессенджеры. Нет. Костя в сети не появлялся и мои сообщения не читал. Господи! Как я могла так снова вляпаться? Второй раз! Я устала. Очень. Мне больно и обидно. Словно землю выбели у меня из-под ног. Я снова теряю равновесие и лечу куда-то в пропасть. Я ведь думала, что на этот раз будет все по-другому. Что меня больше никто и никогда не предаст. Что я не буду чувствовать себя брошенной и отвергнутой. Я ложно полагала, что Котов другой. Я видела в нем опору и заботу. А он… Он просто засунул мне очередной нож в спину! Гад! Даже телефон отключил. Не хватило смелости сказать все в лицо. Конечно, проще просто исчезнуть на время, а потом черкануть мне сообщение на досуге. Все они, сволочи, одинаковые. Зачем они вообще нужны в этом мире? Если после них остается только боль и пепел сгоревших надежд?
Я не хочу больше находится ни в этой гостинице, ни в этом городе. Достаю из шкафа свой наполовину
Нажимаю кнопку и жду. Двери лифта открываются, и я встречаюсь взглядом со своим начальником, который по всей видимости закончил выпивать с сотрудниками и решил подняться к себе. Кирилл вскидывает на меня свои внимательные глаза. Стараюсь быть невозмутимой захожу к нему в кабину и нажимаю кнопку под цифрой ноль.
– Это шутка такая? – его бровь удивленно ползет вверх.
– Нет, – мотаю головой. – Я просто решила уехать домой, – отвечаю, глядя в потолок. Потому как смотреть ему в глаза мне страшно.
– Воропаева, скажи, ты адекватная? – шипит он складывая руки на груди.
– Вполне, – коротко отвечаю. Лифт поднимается этажом выше, но босс игнорирует это и спускается вместе со мной на нулевой этаж. Выхожу в холл и сразу же разгоняюсь в сторону выхода.
– Погоди, – догоняет меня шеф и выхватывает из рук чемодан. – Ты можешь толком объяснить, что случилось?
В этот самый момент я вижу, как за спиной Баринова из лифта, выходит Котов под руку с девушкой. Сердце подпрыгивает в горло. Я вижу его, а он меня. Наши взгляды встречаются. Всем своим видом я пытаюсь передать всю степень своего презрения к нему.
– Алина! – требовательно произносит шеф. Недолго думая я обхватываю руками лицо Кирилла, прикрываю глаза и припечатываются к его губам.
Секунда. Вторая. И я разрываю наш контакт, потому что становится противно целовать по сути чужого мне человека.
– Извините, – шепчу одними губами, затем хватаю за свой чемодан. – На меня что-то нашло. Я не хотела, – виновато опускаю глаза.
– Да, ничего страшного, – проводит пятерней по волосам. – Алина, я не понимаю, что с тобой происходит, но прошу сегодня никуда не ехать в таком состоянии.
Мне очень неловко перед боссом. От стыда хочется провалиться сквозь землю. Стреляю глазами за спину шефа – там больше никого нет. Они ушли. Я думала, что Котов приревнует меня. Устроит сцену ревности. А он просто взял и ушел. Слезы предательски подступают к глазам, а в носу начинает неприятно щипать.
– Наверное вы правы, – до боли в пальцах сжимаю пластиковую ручку чемодана.
– Давай я проведу тебя до номера, – Кирилл заботливо берет меня под руку и забирает из моих рук вещи. Мы молча поднимаемся. Молча идем до двери моего номера.
– Спасибо, что проводили, – открываю дверь пластиковой картой. Хочу войти внутрь, но мужчина останавливает меня.
– Алин…
– Кирилл Александрович, – смущенно говорю ему, – вы, наверное, не так меня поняли, – захожу внутрь и хочу закрыть дверь, но шеф неожиданно подставляет ногу и удерживает ее. Следуя инстинкту самосохранения, я отшатываюсь назад и упираюсь спиной к стене.
– Алин, ты мне очень нравишься, – упирает руку о стену рядом с моим лицом. – Мне надо было давно тебе это сказать. Хотя, я думаю, ты и сама обо всем давно догадалась, – понижается его голос.