Не умирай раньше меня. Часть 2
Шрифт:
— Здорово, да? — не обращаясь ни к кому конкретно, восхитился Лотри. — С таким составом можно устраивать любые облавы, не страшно, если "липа" уйдет налево. Задаешь составу определенное время, кто-то денежки захочет сбыть — а у него в чемодане уже белые бумажки. Алес, ты должен обязательно свести свояка с нужными людьми.
— Если ты сейчас не замолчишь…
— Подожди, а если…
— Гай, я предупреждаю тебя последний раз! — Алестеру пришлось повысить голос, чтобы Лотри замолчал. — Ешь молча!
Все трое сосредоточенно заскрипели вилками по банкам. Гаярд
Стемнело. Рулоны с тканью раскатали, для девчонки — у дальней стены, для мужчин — по бокам. Лианетта сразу же отставила свой ужин, уселась на воображаемую подстилку и укрыла краем ноги. Алестер снял с углей кружку, высыпал в нее чайный сбор, кстати всученный Шандирой, помешал, попробовал и подал Ранхил. Она обхватила кружку двумя руками да так и застыла, согревая ладони. Поймав напряженный взгляд Агеллара, сделала глоток и зажмурилась.
— Пей сразу и все, пока не остыло.
Дважды повторять не пришлось. После возвращения пустой посуды, она легла и устроилась поудобнее. Через пару минут ее глаза закрылись и дыхание выровнялось.
— Что это ты такое ей дал? — удивился Лотри, помахав перед лицом девчонки ладонью.
Агеллар отодвинул его, накрывая девчонку сложенным в несколько слоев одеялом, сделанным из его неудавшейся постели, и подсел к костру.
— Успокаивающий сбор. Шанди решила, что ей понадобится, как видишь — угадала.
— Так что там по поводу валить отсюда? — Гай откинулся на стену. — Ты уже придумал план?
Алестер помешал угли в костре, сгребая их в середину.
— Завтра пойдем в деревню. Оценим обстановку, разживемся нужными вещами. Лианетте нужно переодеться.
Лотри задумчиво посмотрел на девчонку.
— А я гляжу — ты хорошо так встрял, — протянул он. — Думаешь, любовь?
Агеллар перевел взгляд на Ранхил и ненадолго завис. Она спала, поджав колени и подложив ладони под щеку, словно беззащитный эмбрион в утробе матери. Алестер видел и царапины на ее лице, и синяки на запястьях, и разбитую губу — и в нем просыпалось желание убивать, только чтобы больше никогда не видеть на ней ничего подобного. Была ли это любовь, о которой спросил его друг? Он не знал. Но ничего похожего он раньше не испытывал. Он любил мать, любил Шандиру, но это другая любовь, ее не могло не быть. Любил ли он других женщин? Его жизнь была сплошной войной, а на войне нет места чувствам.
Агеллар не ответил, но Гаярд понял все без слов, когда тот, обжигаясь, собрал горячие камни из костра и аккуратно, стараясь не разбудить, подсунул каждый под ткань по периметру лежака девчонки. Она завозилась во сне, инстинктивно потянулась к теплу.
В кострище ярко загорелась головешка, ненадолго осветив пещеру. Лотри посмотрел на выражение лица друга и убедился, что он был прав. Сорваться в страну, куда тебе запрещен въезд под страхом смерти, ради девчонки — это явно нужно испытывать нечто большее, чем чувство ответственности наставника перед его ученицей.
Я проснулась внезапно, кажется, на вопросе Гая про любовь, и напряженно
Кто-то потревожил мою воображаемую постель, я едва не открыла глаза, но сдержалась. Через секунду меня окутало живительное тепло. Агеллар подложил горячие камни, чтобы я не замерзла.
Это был самый красноречивый ответ.
Я хотела "проснуться", но этому помешал дальнейший разговор. И на этот раз его завел Агеллар.
— Я бы попросил тебя поменьше распространяться при ней на тему нужных людей и так далее, — произнес он.
— Подожди, так она что, не знает? — удивился Гай. — И как так вышло, что ты до сих пор не поставил ее в известность? Я думал, у вас все серьезно…
— Гай, это не то, чем нужно хвалиться перед девушкой на первом свидании.
Лотри усмехнулся.
— По-моему, как раз-таки то.
— Ты не понимаешь, — с горечью возразил Алестер. — У нее погиб отец, она пережила очередное потрясение, я не могу допустить еще одно.
— Будет все-таки лучше, если она узнает от тебя.
— Меня даже родной отец не смог понять. Нет, я не могу предсказать, как она к этому отнесется, поэтому пока повременю с признаниями.
— Как знаешь. Ладно, Алес, я вздремну, а то у меня от всех наших приключений уже голова кругом, а ей просто необходим отдых. А ты не хочешь прилечь?
— Позже, — прозвучал ответ.
У меня аж зачесались уши — что же такого от меня скрывает тренер, что даже боится говорить?
В пещере еще несколько минут происходила непонятная возня, Гай улегся, а чем занимался Агеллар, я не слышала. Приоткрытый глаз мне ничего не дал, в пещере царил полумрак. Я различила лишь темный силуэт на фоне дотлевающего костра. Какое-то время я просто наблюдала, пока меня не напугал позвавший меня голос:
— Лианетта!
Я вскочила.
— Ч-что?
— Чего ты не спишь? — строго поинтересовался тренер.
— Не знаю. Просто не спится. А вы чего?
— Не хочу.
Мне нестерпимо захотелось с ним поговорить. Такое бывает, когда перед человеком чувствуешь свою вину.
— Алестер, посидите со мной.
Он бесшумно приблизился, я уловила смазанное движение, после которого перед глазами взорвался фейерверк, и мы хором зашипели.
— С тобой без приключений никак, — прошептал Агеллар, потирая, как и я, ушибленное место.
— Без вас эти приключения скучны, — призналась я.
Я протянула руку и наткнулась на плечо. Алестер присел на мой лежак, и я сразу же оказалась в крепких объятиях. Это стало нашей традицией, отмечать синяки и шишки таким вот образом.
— Я так рада, что вы меня нашли.
Горячее дыхание согрело макушку.
— Я бы никогда не бросил тебя одну, — ответил он. — Спи, завтра долгий и тяжелый день.
Я бы и рада возразить, но Агеллар был прав. Да и глаза действительно слипались. Я положила голову на широкую грудь и с удовольствием задремала. В этих объятиях не страшна была даже смерть.