Не умирай раньше меня
Шрифт:
Программист пыхтел, выдыхая сквозь зубы, и вскоре снова принял стойку смирно.
— В чем дело, боец? Считать мы тоже не умеем? — удивился Агеллар.
— Я уже сделал пятьдесят, пока вы общались со строем, — с ненавистью произнес программист.
— Сто отжиманий. На кулаках, — тренер с удовольствием посмотрел на выпученные глаза парня и обратился к остальным:
— Те, кто желают сегодня поиграть, остаются и делятся на команды, а тех, кто не разделяет моих методов воспитания, — он красноречиво посмотрел на программиста, тяжело
К нашей команде, застывшей в ожидании с каменными лицами, он повернулся с улыбкой. Ничто уже не напоминало взбешенного Агеллара, кроме отжимающегося парня за его спиной, который, кстати, на игру не остался. Он показал спине тренера средний палец и поспешил уйти. Да, я бы тоже стала подозревать Агеллара в том, что у него и сзади есть глаза. К нам он подошел уверенной походкой, жестом показал придвинуться поближе и выдал разнарядку:
— Пока просто играем. Нам нужно определить, у кого какие способности сильнее, чтобы знать, кому какую зону доверить. Если увижу, что играете только на себя — Скарецки, это тебя касается, сразу же выгоняю из команды и нахожу другого человека. Всем все ясно?
— Да, — хором ответили мы, не желая повторять судьбу особо непонятливого студента.
— Ранхил! — рявкнул тренер, я с испугу прокатилась на выпавшем из рук мяче и шлепнулась на спину. — Еще раз я увижу, что ты так принимаешь мяч, отжиматься будешь ты!
— На кулаках? — съязвила я, потирая ушибленные части тела.
— На языке на своем длинном, — прорычал он в ответ. — Сброс мяча из-за боковой линии. Сбрасывает команда соперников.
У двух из трех команд мы выиграли, это не составило нам большого труда. В третьей же команде собрались горящие жаждой мщения программисты.
Агеллар снова собрал нас вместе.
— Это как раз то, что нам надо. Эти ребята не контролируют свои эмоции, нам это только на руку. Ранхил, ты помнишь, о чем мы с тобой говорили?
— Помнить-то помню, только пока что очень поверхностно представляю, что мне нужно делать, — пробормотала я.
— Путайся под ногами, мешайся, выбивай мяч. Придется много побегать.
Вот загадка — то ли тренер беспросветно глуп — основывать на мне всю игру, то ли слишком в меня верит.
— А нам что делать? — влез в разговор Ривара.
— Ваша задача, — он повернулся к остальным, — отвлечь всю игру на себя.
Тагир нахмурился.
— В чем смысл такой игры, тренер?
— Ранхил будет зарабатывать вам штрафные очки. Иного пути победить инженерную академию у вас нет.
Мои сотоварищи призадумались.
— Смысл в этом есть, — изрек Нико, присматриваясь ко мне повнимательнее. — Она маленькая, со стороны выглядит так, будто мы набирали команду лишь бы из кого.
Я возмущенно вскрикнула:
— Эй! Полегче!
Тагир успокаивающе обнял меня за плечи и потряс.
— Не обижайся, chiya[1], он так шутит.
— Нико прав, — поддержал Агеллар. — В наших же интересах
На словах план был очень даже неплох, но куда как сложнее будет реально его исполнить.
— Техникой мы их точно не возьмем. У них в команде Ирвин Чешку, он даже на международном уровне выступает за сборную, — поделился информацией Нийоле.
— Значит, он и будет твоей целью, — сразу же определил Агеллар. — Закрываешь его, где бы он не находился. Остальных разберем по ходу матча. Так, пока что задачи всем ясны, приступаем к практике.
Первый же фол был на мне. Один из соперников меня попросту оттолкнул рукой. Агеллар присудил персональный и дал нам возможность выбросить из-за боковой. Скарецки и Ривара разыграли его как по нотам — и мы открыли счет.
Следующий фол был от нашей команды. Ривара встретил того же самого игрока, что толкнул меня, прямой ногой, тот растянулся на площадке, нам засчитали штрафной — и пострадавший умело его реализовал.
В таком ключе мы и играли — стоило нам начать вести в счете — программисты сравнивали результат. В конце меня саму чуть не забросили в кольцо — отнимавший мяч соперник был очень груб и легко швырнул меня в сторону. Агеллар назначил два штрафных.
Реализуя первый, я слишком много думала, естественно, я промазала. Ко второму я успокоилась, взяла себя в руки и ненадолго закрыла глаза, представляя, что за моей спиной стоит тренер. Вот его рука прижимает меня к себе, делая нас единым целым, потом его руки накрывают мяч поверх моих, мы слегка сгибаем ноги — и словно срабатывает внутренняя пружина. Мне кажется, я даже слышу его выдох.
Из задумчивости меня выводит свисток. Мяч в этот момент выпадает из корзины. Команда взрывается радостными криками, мы побеждаем с отрывом в одно очко.
— Итак, победа присуждается команде Даниэля Ривары. Все, кроме вас шестерых, — он кивает в нашу сторону, — могут быть свободны.
Мы окружили тренера, приготовились внимать его словам.
— Ну что ж, могло бы быть и лучше, но в целом вы меня поняли, — произнес Агеллар, не выглядя при этом слишком довольным. — Ранхил, побольше меткости, второй бросок был именно таким, как я от тебя и хотел.
Щеки опаляет жаром, словно меня застукали за чем-то неприличным. Знали бы вы, тренер, о чем я думала в этот момент. Я подняла на него глаза, а он, оказывается, все это время внимательно смотрел на меня.
Он знал. Он сам сказал мне думать об этом, и все понял по моим глазам. Отвернулись одновременно — меня грызло ощущение, что я выдала ему все свои тайны, а он… Может, он просто не захотел ничего этого знать?
— Я жду вас всех в любое время после занятий. Чем больше вы будете тренироваться все вместе, тем лучше.