Не уснешь всю ночь
Шрифт:
– Мне лучше к тебе сегодня не прикасаться. Пристегнув ремень безопасности, Эмбер удивленно уставилась на него. Лицо его внезапно напряглось. Но как только он заметил, что она изучает его, тут же расслабился и одарил ее теплым взглядом.
Она посмотрела на мускулистые бедра, заманчиво обтянутые джинсами.
– Но мне-то не придется держать руки подальше, верно?
Они подъехали к небоскребу из стали и стекла, возвышающемуся на улице Каслрей, где располагался его офис.
– Помада? Как ты считаешь?
Улыбаясь, он мягко провел пальцем по ее губам:
– Нет нужды.
Легкое, чувственное прикосновение заставило ее кровь быстрее заструиться по венам.
– Ты прав. Это будет преступлением, если я закрашу тот последний поцелуй.
Желание вспыхнуло в его глазах, и он снова поцеловал ее – еще одна долгая, захватывающая схватка, которая вновь заставила обоих приводить одежду в порядок.
Гай откинулся назад, нахмурился немного и расправил плечи:
– Есть еще кое-что, о чем мне следует сказать.
– Да? – Она в ожидании смотрела на него.
– Это касается моей команды. – Под темными бровями глаза посерьезнели. – Они первоклассная команда, но тебе может показаться, особенно вначале, будто они слишком практичны…
Она кивнула:
– Ну, это же хорошо?
– Да, хорошо, – сказал он мягко. – Так и должно быть. Но они… эм-м… – Он сделал жест, избегая ее глаз. – В общем, они, конечно, не знают ничего о нас.
Она внимательно смотрела на него:
– Конечно, как они могут это знать?
Он быстро взглянул на нее с неожиданной благодарностью. Затем сказал осторожно:
– Лучше, чтобы они не знали.
– Хорошо. – Она дотронулась до него и провела пальцем по щеке к подбородку. – Постараюсь сдерживаться. И обещаю: не буду болтать о том, что ты делал сегодня в три утра.
Он рассмеялся:
– Я знаю. И еще… Ну, они могут быть слегка грубыми. Я знаю, насколько ты чувствительна, и не хочу, чтобы ты принимала это на личный счет. Они привыкли иметь дело с профессиональными моделями. Потому, если кто-то укажет тебе, что делать, или прокомментирует твой внешний вид, ты должна понимать – это только для профессиональных целей.
– Понимаю, – кивнула она.
– Дело в том… – Он заколебался. – Я бы не хотел, чтобы кто-то задел твои нежные чувства.
Эмбер вспомнила, какие оскорбления в адрес танцоров позволял себе директор балетной труппы, когда репетиции шли плохо. Она была готова рассмеяться, но забота Гая показалась такой искренней и доброй, что ее захлестнула невероятная нежность к нему. Она просто сжала его колено и одобряюще улыбнулась:
– Расслабься. Я привыкла к шоу-бизнесу. Ты разве забыл, что я О’Нейл?
– О, я знаю. – Его глаза
Но она все еще думала, не выглядит ли он слишком напряженным?
На сорок восьмом этаже их ждала небольшая группа. Команда состояла из мужчины средних лет, молодого деловитого мужчины, еще одного, совсем молодого парня с рыжими волосами и двух эффектных женщин, одна из которых, с огненно-рыжими волосами, представилась как Мэгги.
Как Гай и предсказывал, они все пожали Эмбер руку в дружелюбной и профессиональной манере и тут же, похоже, забыли о ней.
Настенный экран высвечивал картину, изображавшую прекрасный пятнадцатый век и людей в саду, одетых в легкие платья. Эмбер не знала, какой персонаж будет ее представлять, потому что никто не потрудился ей объяснить. Она подняла голову, чтобы прочесть название. Картина называлась «Ла Примавера». Весна…
Потом все собрались вокруг нее, обсуждая ее данные столь откровенно, что она поняла, почему Гай ее об этом предупредил. Все вокруг напоминало клинику. Она с тем же успехом могла быть надувной куклой.
Гай стоял поодаль, пока команда изучала Эмбер от макушки до кончиков пальцев. Он не вмешивался, но явно контролировал ситуацию. Как только они припарковали машину, Гай вообще переключился в режим «босс».
Его поведение говорило любопытным – однажды он случайно проходил мимо ее магазина, а она была для него незнакомкой. Члены его команды то и дело комментировали детали, но он отвечал кратко, словно не хотел присоединяться к процессу. Эмбер заметила: они бросали на него незаметные удивленные взгляды.
– Если бы она была хоть на дюйм выше…
Ха! Они, наверное, шутят? Эмбер была одной из самых высоких в балетной труппе. Чего они хотят? Жирафа?
Гай, казалось, чувствовал то же самое.
– Насколько высокой она должна быть, Андре? – спросил он любезно. – Мне ее рост кажется идеальным.
– О, конечно, конечно! Я думаю только, как это будет смотреться на экране.
– Одной красоты недостаточно? – произнес Гай мягко. – Грации?
Он слегка вспыхнул после своих слов, и Эмбер почувствовала, как ее заливает краской. Последовало недолгое молчание.
Рекламщики обменялись удивленными взглядами, пока, наконец, кто-то не осмелился сказать:
– О да, конечно, босс.
Эмбер выразительно посмотрела на Гая, но он сделал вид, что не заметил ее взгляда. После напряженного мгновения мучения продолжились.
– Повернись вот так, дорогая. Нет, по-другому. Направо лучше всего.
– Посмотри наверх, дорогая. Пройдись к столу. Назад.
– О да, да. Прекрасная походка. Посмотрите на лодыжки. И на руки. Прекрасный тонус мышц.
Они не прокомментировали ее зад, однако она ощущала, что Гай ждал этого с нетерпением.