Не в счет
Шрифт:
Мы делились новостями.
Сплетнями, что хранились и обсуждались всей группой.
И праздники все вместе мы отмечали.
— Они всегда придут на помощь, разделят… — ком, рассказывая про своих, я сглатываю невольно, — разделят и радость, и проблемы, самое важное и главное. Они помогут без вопросов. Или поздравят.
Как сегодня.
Или Лерку, что — т-с-с! пока это секрет — беременна, мы поедем встречать из роддома в мае всей группой, будем скидываться деньгами. И огромные шары — Катька
— Даже если мы не будем общаться годами, то всё равно мы останемся… своими.
Близкими и родными.
А потому удержаться от всхлипа, когда нас наконец замечают, у меня не получается. Я оказываюсь враз посреди толпы.
В центре нашего табора, который говорит наперебой:
— Вы чего так долго едете?
— Мы тут сами себе уже танцы организовали!
— Могли ещё сами и пожениться!
— Калинина, не язви, сейчас чмокну!
— Напугал.
— Ты сегодня прям вообще, вау!..
— Калина, ты не можешь пойти замуж без наших напутствий! Короче, слушай…
— Да вы б её готовить научили вместо напутствий, — Кузнецов, не удерживаясь и вклиниваясь, гудит насмешливо и узнаваемо из тысячи.
Над всем нашим женским базаром, как девчачью часть группы, он при молчаливой поддержке Измайлова и Никиты без зазрения совести с первого курса называет.
Прикрикивает временами, что ша, разгалделись тут.
— Тём, чё ты лечишь! Она умеет, по праздникам…
— Иди сюда, — к себе, находя мою руку, Лиза тянет меня первой. — Обниматься будем…
— … чтоб Калину нашу не обижал… — это угрожают уже Гарину.
Обступают нас со всех сторон.
Пускают по рукам и крепким объятиям невесту.
— … Алин, ты прям красотка такая…
— … мы Федорову уговорили в двенадцать закончить…
— А шампанское кто-то видел? Насть, я тебе давала! Ну, открыть надо, момент требует!
— … твои так удивились, что мы все приехали. Мы же пораньше сюрпризом, сразу из четырнадцатой…
— Народ, сегодня мы пьем божоле нуво! Третий четверг ноября!
— … ты, главное, счастливой будь…
— Чего? Полька, ты кого притащила?!
— … не, ребят, вот скажи вы мне год назад, что мы на свадьбу отпрашиваться с пары будем и вы меня в костюм засунете, как на первом курсе…
— … ты самая красивая невеста!..
— Того!
— … Алинка, мы тебя так любим!..
— Никит, открой бутылку,силь ву пле. Кузнецов…
— Ты береги её и цени, ты знаешь, какая Алина у нас…
— Ка-а-ать…
— Женщины, не ревите, а. Вы чего все?!
Ничего.
Просто… просто свадьба — мероприятие сопливое.
И слезливое, да.
Наверное, то лето после четвёртого курса, тот год были самыми беззаботными и лёгкими из всех,
Они были самыми… безалаберными.
Дурными.
Временами наглыми и бессовестными, ибо на практику по акушерству и гинекологии мы ходили через раз и на час. Учиться больше в жаркий и солнечный август мы не хотели и не могли. Не имели ни стыда, ни страха, когда наш препод, потрясая шутливо кулаком и привычно обзывая злодеями, устроить расправу по осени грозил.
Стращал с показательной строгостью и грозностью, но… чем можно напугать без месяца пятый курс, который пережил экватор?
— На цикл ко мне придете, роды принимать заставлю!
— Александр Борисович, так мы в том семестре… — Ивницкая, сидя на краю стола и покачивая ногой, напомнила с широченной улыбкой в первый же день практики, — … тазовое предлежание исполняли.
Иль изображали.
Это как посмотреть.
Мы вот с Измайловым, вызванные за разговоры на галерке к преподавательскому столу и лежащему на нём тазу с куклой, смотрели сбоку и не особо внимательно. Пытались сохранить серьёзный и внемлющий вид, а не заржать злорадно-гаденько и громко.
Ибо «роды» принимала Ивницкая.
Её позвали вместе с нами, а поскольку шла она первой, то и счастье принять сшитую розовую лялю выпало ей. Мы же были оставлены для компании, моральной поддержки и вредно-злодейского — других у студентов не случается — совета.
И чтоб там, на последнем ряду, не по теме не трындели.
— Ивницкая, ты что ль, злодейка? — Алексан Борисыч, разворачиваясь к ней и сдвигая на нос очки, протянул с радостным узнаванием и удивлением. — Ну-ка, сколько здесь моей шестнадцатой группы?
— Девять человек.
— У-у-у, злодеи, все почти в городе на практику остались!
— У нас в Аверинске роддом закрыт, — я, выглядывая из-за плеча Польки, родную больницу заложила без зазрения совести.
И довольно.
Александра Борисовича мы любили и снова с ним увидеться были очень даже рады. Хотя бы потому, что дневники практики в печатном виде он сдать разрешил и зачёт всем автоматом поставил. И прогуливать, потребовав отходить на десять родов и запомнить наконец-таки приёмы Леопольда, остальное время разрешил.
А потому все квесты города мы прошли.
Перебрали в прокате и ролики, и велосипеды, научив на последнем кататься идеального Кена, которому до общения с нами такие развлечения не по аристократически-высокомерному статусу были.
Мы прокатились на всех аттракционах центрального парка, в котором до самого закрытия почти каждый день гуляли, покупали всевозможное мороженое и трдельники. И на пешеходный фонтан, схватив за руку, Измайлов меня в один из поздних вечеров затянул.
— Глеб!