Не верь глазам своим
Шрифт:
Клеман не выдержал и засмеялся…
— Джей — это диагноз… Но ты тоже хорош. Я такого тебе о тебе наговорил… А ты ничем и не выдал свою обиду…
— Да я и не обижался. И марку туши Лайле подсказал… — Все хором рассмеялись.
На Генри посыпался миллион вопросов, но в конце концов, кажется, ответив даже на самые нелепые комментарии, парень понял руки:
— Я буду доступен для вас в любое время. Но сейчас давайте спать… Я с ног валюсь…
Жасмин наскоро приняла душ, ведь ехать домой из аэропорта ей не было времени. Да и не готова она была к встрече с мамой после всего. Они разговаривали
— Жас?
— Можно к тебе на минутку? Я хотела подарить тебе свой подарок…
Парень отступил, давая ей пройти.
— Я хотел поговорить с тобой, сказать тебе…
— Подожди, — она вертела в руках небольшую коробочку. — Мой друг в Нью-Йорке занимается ковкой, и я попросила сделать для тебя эти запонки… Это баскетбольные мячи… И… — она села на кровать, пока Клем осторожно открывал замочек и доставал из футляра пару запонок с витиеватым рисунком. — Я хотела сказать, что вернулась сюда насовсем. Что вернулась к тебе. А Эван остался в прошлом. Мы…
— Жасмин, подожди. Мне нужно правильно все понять. Ты говоришь, что вы с Эваном расстались и ты хочешь быть со мной?
— Да. Именно это я и говорю. Я люблю тебя. Я это совсем недавно осознала. И Эван меня поддержал. И если ты хочешь попробовать, я бы хотела, чтобы мы были вместе. Мне кажется, что мои чувства взаимны, я видела это в твоих взглядах, жестах, поступках, но никак не могла признать, потому что в детстве мне внушили, что любить друзей нельзя. И за это заперли меня в чулане. Понимаешь? И только после терапии и долгих копаний в себе, я поняла, что все вокруг были правы. Ты любишь меня, а я люблю тебя.
Клеман медленно подошел к кровати и опустился перед девушкой на колени:
— Это самое удивительное признание в любви, что я мог услышать… Но ты во всем права. Я люблю тебя. И всегда любил. Кажется, с первого взгляда… И именно это я хотел сказать тебе, когда ты постучала в мою дверь. Я очень хочу быть с тобой, — он взял ее руки в свои и поцеловал каждый пальчик. — И я очень хочу поцеловать тебя…
— Этот поцелуй я не забуду… — Клеман удивленно посмотрел на нее. — Я вспомнила свой сон. Я звала тебя, просила, чтобы ты не уходил, и потом поцеловала, так? В то утро, после побега Лайлы… Я очень долго не могла все связать воедино, но мне удалось. И я снова хочу это ощутить… — она поднялась с кровати, утягивая за собой парня, обхватила его лицо ладонями и поднявшись на цыпочки поцеловала. Нежно, легко, словно делала это тысячу раз. — Вот теперь все правильно… Теперь все по-настоящему правильно…
Разместив друзей в гостевых спальнях, Лайла с любимым отправились в свою. Но сразу заснуть им так и не удалось…
— Ты больше не ревнуешь меня к Николя? — Лайлу действительно беспокоил это вопрос.
— Ревную. Он четко дал мне понять, что всегда будет рядом, если я накосячу. Но это заставляет быть для тебя лучшим в мире, чтобы ты никогда не захотела меня оставить.
Лайла встрепенулась:
— Это
Генри промолчал. А потом обнял девушку еще крепче, думая о своих ошибках, и о том, что не позволит себе больше совершить ни одной.
— Знаешь, на Рождество со мной всегда происходит что-то замечательное. Я помню, как оказался в кафе с человеком, который дал мне бесценный совет. И именно благодаря ему я оказался в твоем лицее… Я тогда никак не мог решить, отправляться ли мне в турне, или доучиться год, и одна девушка, застрявшая со мной без света в непогоду в том же заведении, подсказала мне, как принять верное решение…
— Без света? В кафе? Ой… Это же была я… Генри? Не может быть…
— Ты?! Но…
— Да! За мной должен был приехать Алекс… Вот это фокус…
— Случайностей не бывает. Теперь я точно знаю, что это правда! — парень покрепче обнял любимую, вдыхая родной аромат. — Я люблю тебя, Лайла. Спасибо, что ты со мной…
Девушка только счастливо вздохнула. Слова были не нужны.
====== Эпилог ======
Черный тонированный лексус подъехал к воротам загородной усадьбы. Те разъехались, приглашающе звеня переливом металла, и машина остановилась у крыльца. Дверь услужливо распахнулась, и гостя провели к хозяину этих владений.
— Мсье Артур Дюпри, — произнес дворецкий, и статный зеленоглазый мужчина с проседью в волосах кивнул в знак приветствия, предлагая гостю расположиться на кресле. Перед ним тут же появился поднос с заваренным чаем.
— Добрый день, мсье Дюпри, могу я предложить вам разделить со мной чашечку чая?
— Благодарю, мсье…
— Мсье де Буйон, но вы можете звать меня просто Николя.
— Приятно познакомиться, Николя. Тогда ответьте мне любезностью, просто Артур.
— Итак, что же привело вас в мои скромные усадьбы? Вы так настойчиво добивались встречи. Не одну неделю…
— Я уже несколько месяцев пытаюсь найти мсье Клемана Оманье, ныне тренера национальной сборной по баскетболу. Мне хотелось бы узнать о нем побольше. И у меня появилась информация, что он может находиться здесь…
— Я мог бы вам помочь, но мне нужно понять причину вашего интереса.
— Она сугубо личная. Уверяю, я не собираюсь навязывать ему кандидатуру кого-нибудь для принятия в сборную, да и с миром спорта меня ничего не связывает, кроме абонемента в фитнес-клуб. Так, он здесь?
— Нет. Но я мог бы вам рассказать о нем, если вас интересует что-то конкретное.
— Это он? — мужчина, на вид ему было около тридцати, подошел к камину, на котором стояли фотографии.
— Да, с его супругой Жасмин и дочерью Элизой, и друзьями Лайлой и Генри Мелье. Это фото было сделано около пяти лет назад. Здесь же.
— Какой он, Николя? Злой? Добрый? Наглый?
— Артур, простите мне мою бестактность, но это слишком личные вопросы для постороннего… — мужчина выдохнул и подняв глаза упрямо поджал губы.
— И все же?
— Он ответственный и думающий, добрый и безумно любящий свою супругу. Так редко случается, что мужчина готов простить своей женщине буквально все. Но для них — это так. Он безгранично любит свою дочь, однако не потакает ей, как Жасмин, во всем, он старается быть строгим и разумным родителем.