Не вернулся
Шрифт:
Какое-то нелепое везение, что Костик за месяц до внезапной гибели передал в письме через закадычного сослуживца Николая свою банковскую карту вместе с реквизитами банков-кредиторов, чтобы жена на гражданке платила его долги без просрочки. Как сейчас Вера помнила свои широко распахнутые глазёнки: оказалось, займы почивший муж ловко скрывал – и, если б не чужая безлюдная территория без сотовой связи, она бы ещё долго не прознала про долговые обязательства.
Суммы висели не маленькие. Откуда, как и когда он умудрился понахватать кредитов? И главное, зачем?.. Ягодкина была уверена, что те времена,
Можно было бы, конечно, сделать вид, что должник почил, а жена законная не в курсе его займов была – но, уж простите, это какой-то инфантилизм. В реальной жизни не прокатит. Как человек, зарабатывающий весьма скромно и далёкий от финансовой грамотности, Ягодкина понимала: с банковским сектором не шутят. И они в любом случае своё заберут. Ещё и чужого кусок смачный откусят. Нужно вести открытый диалог.
Хоть и соображала писательница туго после всего свалившегося, тем не менее от внезапных открытий её это не уберегло. Например, что коммерческие банки работают с клиентами совсем иначе, чем огромный разъединственный «почти» государственный.
Раньше Вера принимала коммерческие финансовые структуры за паразитов и крохоборов. Но именно в них, по итогу, получила больше человечности: всё чётко разъяснили, да и условия закрытия долгов погибшего в результате наследования оказались весьма приемлемыми.
В государственном же с военной вдовой беседовали как с подозрительным существом сомнительной гражданской наружности. Взяли да отсканировали для изучения всё, что скорбевшая смогла предоставить: ксерокс справки патологоанатома, извещение из воинской части, ещё справки справок, все виды свидетельств, сфотографировали угрюмую физиономию – и обещали по её вопросу перезвонить. Через неделю на телефон небрежно брякнула смс, что проценты по долгу покойного продолжат начисляться, а когда мадам вступит в наследство, обязана будет выплатить и долг, и проценты, и неустойку за полгода ожидания.
«Вот это государственный! Вот это лояльный! Верь теперь на слово!» – впечатлилась её персона, представив, какая сумма накопится благодаря процентам и неустойке за шесть месяцев ожидания вступления в наследство. Знатно огорчившись, Ягодкина твёрдо решила, что это урок. Взаимодействовать с банками даже ради небольшой кредитной суммы с привлекательной процентной ставкой – последнее дело. Особенно с государственным. Конкретно в её скромной жизни ни одного даже самого захудалого кредита впредь не будет. Мягко стелют, да жёстко спать.
02.2011
Будущая чета Ягодкиных встретили друг друга через общую знакомую. Костина сестра Людмила работала вместе с Верой Пичугиной в станичной школе. Пичугина – учитель русского и литературы, а та – младших классов. Женщина обаятельная, взбалмошная, компанейская, Люда пришлась Верке по вкусу, хоть и была старше почти на четырнадцать лет.
Пичугина, мамзель закрытая, домашняя, совсем не общительная, в свои те двадцать пять годиков на жёлтом велосипеде путешествовала на работу и обратно – в родную хату под крылышко маме. Никогда никуда не ходила, друзей не имела от слова совсем. Школа, уроки, тетради, классное руководство.
С Людмилой можно было на равных поговорить на любые темы. Вера чувствовала себя рядом с ней как рыба в воде. Разведённая мать двоих детей-подростков, воспитывавшая строптивых отпрысков в одиночку, Люда никогда не унывала, сопли не распускала, хоть и ничего ей легко не давалось, а уж очень хотелось. Обиды бывшему спившемуся мужу отпускать приятельница не собиралась и помнила ради одной только злости каждую мелочь, что провинившийся мужик когда-то ей учинил от незрелого ума-разума.
Незамужняя Пичугина, неопытная мамкина душа, в свои двадцать пять бальзаковскую подругу крепко жалела. Как ни крути, тяжко одной, без мужних алиментов, на одну крохотную учительскую зарплату детей растить. Ещё если вдобавок личная жизнь после давнего развода никак не складывается, но очень мечтается.
– Верочка, а давай я тебя с двоюродным братом познакомлю? – предложила коллега, когда дамы вместе шли домой после напряжённого трудодня. – Он такой у нас большой и стеснительный! Как медведь! Военным по контракту в Чечне служит. Давно уже! Ещё с армии. Сейчас в отпуск к матери на месяц приехал, по хозяйству суетится. Ему тридцать – на пять лет тебя старше. Хорошо на военке зарабатывает, между прочим! Костя у нас богатый, дом знатный отгрохал, а жены нет. Потому что молчун он, да и скромный очень… Прям как ты. Я ему твой телефончик дам?.. Вдруг что и получится! Может, чего-нибудь подарит: конфет, например, или денежек подкинет!
Вера прекрасно понимала, почему у Люды такая зацикленность на чужих доходах – своих потому что кот наплакал. Разволновалась же не на шутку Пичугина от другого: маменькиной доченьке в её лице выпал хоть какой-то шанс познакомиться с представителем противоположного пола, о котором ей, самозапертому домашнему отшельнику, даже не мечталось.
Ожидание звонка длилось больше недели. В один приятный январский вечер в трубке сотового раздался строгий мужской голос, предложивший встретиться в местном ресторанчике, популярном из-за малого количества достойных конкурентов.
Учительница русского переволновалась, потому что толком никогда с мужиками не разговаривала. Тем более на свидании. Ягодкин, выяснилось позже, переволновался тоже, так как с дамами общался лишь по работе, а знакомиться не ходил из-за трудовой загруженности. Молодые трындели как потерпевшие, дабы создать видимость открытости и расположенности. Константин от нервов опрокинул на платье педагога бокал красного вина, но Пичугина, издёрганная из-за новой обстановки, не придала опусу никакого значения, чем, выяснилось позже, заслужила в мужских глазах благодарность и уважуху.
Они вцепились друг в друга, как голодные медведи за последний шанс полакомиться мёдом. Нет, не в плане страсти. Из-за набившего оскомину одиночества и загнанного в угол желания создать пару. Возраст у обоих, понимаете, был, по сельским меркам, неликвидный. Ровесницы Веры лет эдак в восемнадцать уже первенцем обзавелись. За женскую невостребованность молодой Пичугиной давно активно переживали все соседи и родственники, докучая её матери расспросами: «Когда?! Ну когда же?!.. Почему в девках ходит?».