Не влюбляйтесь в негодяев
Шрифт:
Девушка была невысокой и пухленькой, но с чёткой талией, крепкими бёдрами и большой грудью. Прям секс-бомба. И волосы очень густые, коса толстенная…
Красивая.
Тут меня кольнуло ревностью в первый раз.
А потом дверь приёмной вдруг открылась, и оттуда вышел сам Юрьевский. Остановился, удивлённо рассматривая незнакомку… и улыбнулся.
Я даже не знала, что он умеет так улыбаться…
— Ты чего это тут делаешь? — спросил мягким тёплым голосом, и меня вновь кольнуло ревностью.
У
С ней мне точно не тягаться…
— Привет, Макс, — сказала она не менее тепло и радостно, взмахнув небольшим пакетиком, который держала в руках. — Влад просил тебе документы какие-то передать. Он вторую неделю гриппует и сходит с ума от безделья.
— Тебя не заразил ещё? — Юрьевский шагнул ближе, смотря на неё с беспокойством.
— Как видишь, — фыркнула девушка. — Зараза к заразе не пристаёт!
— Ты сейчас куда? В институт?
— Ага.
— Пошли, я тебя обедом покормлю, — генеральный подхватил её под локоток и повёл по направлению к выходу. — А то ты опять, небось, не завтракала.
— Завтракала, — снова фырканье. — И между прочим, я на диете.
— Глупости. Если ты похудеешь, Влад этого не переживёт. Уложит в постель и будет кормить булочками.
Это была последняя реплика, которую я слышала. После Юрьевский и его очаровательная знакомая вышли в коридор, и я больше не могла подслушивать. Поэтому решила провести разведку боем.
Секретаря Максима Ивановича звали Викой. Работала она с ним уже давно и наверняка должна была знать эту девушку…
— Слушай, Вик… — протянула я, останавливаясь возле секретарской стойки. — Тут к Юрьевскому пришли…
Вика, увлечённо красящая ногти прямо за рабочим столом, вздрогнула и чуть не уронила тюбик с лаком.
— Что, уже?!
— Да нет, — я поморщилась: запах в приёмной был так себе. — Он там, в коридоре, девушку какую-то встретил. Ты не знаешь, кто это?
— У меня, по-твоему, не глаза, а рентгеновский аппарат? — съязвила Вика. — Я же сквозь стены не вижу. Как она выглядела-то?
Я описала.
— А-а-а… — протянула секретарь генерального. — Это, наверное, Олеся Разумовская. Похожа по описанию.
— А она кто?
— Да жена Влада Разумовского. Его ты точно должна помнить. Он друг и партнёр Юрьевского. И таааакой шикарный, — Вика томно вздохнула и закатила глаза.
Влада я помнила. Я делала рекламу для его фармацевтической компании. Только он тогда точно был не женат.
— Странно, правда? Шикарный мужик, а женился на лахудре.
Я вытаращилась на Вику и глупо захлопала глазами.
— Почему на лахудре?
— Ты же её видела?
— Ну… да.
— Разве не лахудра? Маленькая, толстая. Из красоты только волосы.
Я улыбнулась.
Вика,
Мне же всегда казалось, что красота не может быть обычной. Всё обычное скучно, а скучное априори некрасиво.
Эта Олеся была необычной. И судя по всему, Юрьевский немножко влюблён в жену своего друга.
Вот чёрт.
Ой. Светка. Ты чего вообще?!
Позорище…
Генеральный вернулся через полтора часа. Полтора часа! Как можно так долго обедать?!
В общем, моя ревность продолжала цвести и пахнуть. Я мрачно смотрела на его счастливое лицо и думала о том, как несправедлива жизнь.
Так что этим вечером я была надутой и сердитой. И пыталась проанализировать собственное поведение. Почему я вообще думаю об этом мужике, а? Что это за стокгольмский синдром такой?!
Меня тянуло к Юрьевскому. Глупо и совершенно необоснованно, но тянуло. Здравый смысл подсказывал, что добром это не кончится, но кто и когда слушает свой здравый смысл?..
В пятницу я не видела генерального почти весь день. Специально высматривала, да.
Он явился только в четыре дня, уставший — явно после каких-то встреч. Прошёл к себе в кабинет и затих там.
А вечером я решила не засиживаться и пойти домой в шесть вечера. Всё же пятница, впереди выходные… Нет, бухать я больше не собиралась. Я просто хотела выспаться. И, наверное, посмотреть ещё одну мелодраму.
Я так задумалась о своей несчастной доле, что совершенно забыла про гололёд. Хожу я всегда быстро, бывает даже, что слишком быстро… Наверное, поэтому меня и занесло на очередном повороте.
Взвизгнув, я позорно брякнулась на асфальт. В щиколотке правой ноги что-то неприятно щёлкнуло.
Больно!
— Света! — раздался надо мной озабоченный голос Юрьевского. — Вы не ушиблись?
— Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебя, красная, — пробурчала я, пытаясь подняться. — Дурацкий вопрос, Максим Иванович.
Он наклонился, подхватил меня под мышками и поставил на ноги. Я запыхтела от боли, когда наступила на правую ногу.
— Что, неужели сломали? — генеральный наклонился и стал расстегивать молнию на моём сапоге, в процессе ещё и прощупывая щиколотку.
— Перестаньте! — я попыталась выдернуть свою ногу из его рук. — Только хуже сделаете! Вы же наверняка в этом ни хрена не разбираетесь!
— Разбираюсь, — ответил Юрьевский бесстрастно. — На перелом не похоже, но думаю, надо вас отвезти в травмпункт.