Не ври мне
Шрифт:
Фэн Чжоу сочувственно улыбнулся мне.
— Нет ничего лучше милой девушки для двух таких монстров, как мы.
Больше воспоминаний. Шёлковые шарфы, затруднённое дыхание, глаза, в которые я не мог перестать смотреть. Это произошло на самом деле?
— Что с ней стало? — спросил я, переходя к делу.
Фэн Чжоу достал свой мобильный телефон и отправил мне фотографию по Bluetooth. Я ждал с замиранием сердца, пока телефон её загрузит и покажет мне. Как только увидел снимок, я заледенел.
— Сделано вчера вечером в отеле в центре города.
— Где ты был?
— На самолёте по пути
Улыбка на его лице означала совсем другое. Кто-то купил на его имя билет в Китай. Возможно, его даже подменили, обеспечив идеальное алиби, которое могли оспорить лишь несколько человек: его люди, адвокат, которому он давал признательные показания, он сам.
Но никто не осмелится это сделать.
Я принял самое нейтральное выражение лица, на которое был способен. Я не мог показать ему, что я чувствую, и как сильно меня достаёт то, что он хотел мне показать. В далёком прошлом (или, возможно, чертовски близком), Ай Лиин вернула мне то, что я считал потерянным навсегда. Я был в долгу перед ней, как и перед человеком, который познакомил меня с ней. То есть Фэн Чжоу. Я хотел хранить верность им обоим, но в глубине души всегда понимал, — однажды мне придётся выбирать.
Или не выбирать.
Фэн Чжоу сидел напротив и наблюдал за мной. Ай Лиин теперь была где-то спрятанным трупом. Я вернулся к фотографии на своём телефоне. Кожа покрыта синяками. На груди и шее выделялись порезы. Широко раскрытые глаза закатились назад. Смерть насильственная. Мне нетрудно было догадаться, что произошло: у Фэн Чжоу имелась склонность к опасным «играм» и безумная тенденция не осознавать пределы возможностей своих партнёров. Ай Лиин была прекрасным, но хрупким созданием. Вместо того чтобы расстраивать мужчину, в которого, к несчастью, влюбилась, она предпочла бы умереть.
Что, собственно, и произошло.
Я сжал губы. Спасать её было уже поздно. Я мог выжить только сам, и для этого существовал один способ: стать кем-то ещё хуже, чем мужчина передо мной. Приветствуя в энный раз монстра, который жил внутри меня.
Я голодно ему улыбнулся. Потерян.
— Просто скажи мне вот что: оно того на самом деле стоило?
Фэн Чжоу провёл языком по губам.
Дрожь. Она сильно сотрясала меня, поднимаясь по позвоночнику и напоминая, что, продав душу, её уже не вернуть.
— Единственное, о чём жалею, что не смогу сделать это снова.
* * *
Менее чем через час я проводил Фэн Чжоу до двери и когда смотрел, как он уходит, не мог не почувствовать облегчения. В мире существовали самые разные люди. Невиновные. Виновные. Убийцы. Были и такие, как Фэн Чжоу.
Чтобы причинить кому-то боль, ему не нужен был ни повод, ни оружие. Он просто делал. В этом заключалась его природа, его развлечение. Его извращение.
Я взял пластиковый файл с билетом на самолёт на его имя и фотографией, на которой видно, как он собирается вылететь в Китай за несколько часов до убийства Ай Лиин. Он совершил преступление, но ему, как обычно, всё сойдёт с рук, потому что его алиби практически идеальное.
«Ещё
С усталым вздохом я сунул файл в одну из папок на столе и потёр виски. Справедливость была миражом, как и любовь. Именно поэтому я с некоторых пор перестал верить и в то и в другое.
Я бросил быстрый взгляд на часы, не решив, начать ли просматривать другое дело или уйти. Снаружи уже темнело. Была пятница, и до половины пятого оставалось всего несколько минут. Вскоре зайдёт попрощаться Доминик, прежде чем начнёт свои сумасшедшие выходные. Несмотря на то что мы братья, мы вели совершенно разную жизнь. Он ходил на свидания каждый вечер, я старался как можно чаще оставаться в одиночестве. Казалось, он всегда что-то ищет, а я уже давно перестал желать другого.
Мягкий звук ударов костяшками пальцев по дереву заставил меня поднять голову. Как и предполагал, Доминик стоял в дверях моего кабинета. Я ждал, что он, как всегда, скажет мне — увидимся в следующий понедельник, но брат молчал.
— Ты в порядке, Доминик?
— Мама пригласила нас на обед в эту субботу.
Я фыркнул. Хотя отец снова женился, и Маргарет вырастила меня, она не была моей матерью и никогда ею не станет. Моя мать жила где-то в Бургундии, достаточно далеко от нас с отцом, чтобы мне не приходилось думать о том, как её заставили нас оставить. Отец всегда говорил мне, что это расставание произошло по взаимному согласию. Однако я никогда ему не верил, и это одна из многих причин, почему мои отношения со старым Невиллом Блэром определённо не смахивали на идиллические.
— В эту субботу я занят.
Доминик посмотрел на меня косо.
— Я знаю, что это неправда.
— А если и так? — бросил я вызов.
Он принял удар. Доминик всё ещё был младшим братом, единственным из двоих, кто вырос с родной матерью, которая защищала и любила его изо всех сил. Ему никогда не приходилось сталкиваться с реальностью, он не привык сражаться. Тем не менее он попытался возразить.
— Когда-нибудь, Нат, я бы хотел, чтобы ты соизволил спуститься со своего проклятого пьедестала.
Я встал, запугивая его одним своим присутствием. Я был выше и массивнее, чем он. У меня были сильные руки, намного сильнее, чем у него. И стальной характер.
— До понедельника, Доминик.
На мгновение он замешкался. Попытался сопротивляться моему взгляду, но тщетно. В конце концов он опустил голову. Как всегда.
«Как и все они».
Он повернулся и уже практически ушёл, но в последний момент передумал. Доминик вернулся и приблизился к моему столу. Распахнув пиджак, он положил на клавиатуру белый конверт.
— Что там?
— Открой.
Любопытство взяло верх. Доминик нечасто приближался ко мне; делал это только тогда, когда ему было что-то нужно. Я схватил нож для писем и вскрыл конверт. Внутри лежал билет — нет, приглашение на концерт в Театр де ла Вилль на завтра. Я перевернул листок и поискал имя артиста, который будет выступать. Читая, я не испытал удивления.
«Скрипка: Миранда Де Лука».
В животе поселилась тяжесть, и в раздражении я поджал губы.