Не заключайте сделку с дьяволом
Шрифт:
Ваш кузен Майкл.
На следующий день после полудня Люси повела за собой группу двенадцатилетних учениц по тропинке через дубовую рощицу за школой. Погода стояла не по сезону теплая, и было бы обидно упускать ее и проводить урок рисования в помещении.
Захватив с собой рабочие халаты, блокноты для эскизов и грифели, они вышли к старому спуску к реке, откуда открывались сразу четыре великолепных вида. Прямо перед ними была Темза на фоне сельского
Тот самый проклятый вишневый сад. Пока девочки надевали рабочие халаты, Люси окинула взглядом сад. Может быть, Диего Монтальво вышел прогуляться? Или все еще нежится в постели?
При этой мысли ей неизвестно почему стало жарко. Интересно, он спит в ночной сорочке или без, как это делали некоторые мужчины в полку?
Она не хотела этого знать. Потому что при мысли о нем – с голой грудью – у Люси учащалось сердцебиение, а ей еще предстояло сегодня встретиться с ним. И как прикажете ей вести себя после вчерашних поцелуев?
Пальцы ее автоматически сжались в кулачок, из губ вырвался тихий стон. Хватило бы и одного такого поцелуя, но ведь были и второй, и третий…
Ни один мужчина, даже Питер, никогда не целовал ее в ладонь или в запястье. Она чуть не умерла на месте. Странно, что такие поцелуи кажутся гораздо более интимными и греховными, чем поцелуй в тыльную сторону ладони.
Или все просто объясняется тем, с каким чувством Диего смотрел на нее при этом?
Люси вздрогнула. В теплом взгляде его карих глаз цвета кофе было не только восхищение, а еще что-то необузданное, бесстыдное и очень, очень порочное.
Этот бессовестный взгляд, эти неблагоразумные поцелуи не давали ей спать всю прошлую ночь. Она представляла себе его властные губы, прокладывающие поцелуями пылающую дорожку по ее обнаженному телу от подбородка вниз по горлу, к ее груди…
– Мисс Ситон? – обратилась к ней одна из учениц. Люси улетела так далеко в своих мыслях, что не сразу вернулась к реальности.
Она круто повернулась и увидела, что девочки уже уселись на дощатой скамейке, обрамлявшей спуск, и, приготовив грифели и блокноты для эскизов, застыли в ожидании.
– Ну, я вижу, вы готовы, – сказала Люсинда, призвав на помощь все свое самообладание. Это был ее первый урок рисования. Почему, черт возьми, она позволяет мыслям об этом проклятом фокуснике мешать ей? Этак можно вообще забыть, зачем она здесь. Надо быть осторожнее!
И забыть, зачем он приехал в Ричмонд. Возможно, он и целовал ее руку столь непристойным образом только для того, чтобы заставить забыть о его коварных планах?
Надев халат, Люсинда взяла в руки свой блокнот и грифели.
– Судя по записям, оставленным вашей учительницей, вы закончили уроки на пейзажах. Правильно?
– Да, мисс Ситон, – в унисон ответили девочки. И тут руку подняла Тесса:
– Она
Люси подавила улыбку. Девочкам всегда хотелось поскорее перейти к изображениям людей, чтобы можно было рисовать родителей, приятелей и подружек. Но как бы им этого ни хотелось, торопиться было неразумно. Это могло привести лишь к разочарованию.
– Оставим изображения людей до того дня, когда будет плохая погода.
Еще одна девочка подняла руку, потом еще две. Подавив вздох, Люси обратилась к первой:
– Да, мисс Пирс.
– Наша учительница обещала, что если мы в прошлом семестре достаточно напрактикуемся в рисовании рук, то сможем в этом семестре перейти к изображению фигур. А мы рисовали свою левую руку несколько недель подряд.
– Если будете жаловаться, то придется вам рисовать их еще несколько недель, – по-учительски строго заявила Люси.
Две другие девочки опустили руки.
– Сегодня, – решительно сказала Люси, – вы будете рисовать один из окружающих нас видов – здесь есть из чего выбрать.
Одиннадцать голов моментально склонились над блокнотами для эскизов.
Начало прошло довольно хорошо, подумала Люси, устраиваясь в конце спуска, откуда ей было видно всех учениц.
К счастью, только Тесса знала ее как подружку. Остальные были слишком малы, чтобы учиться в одно время с ней, а это позволяло соблюдать между ними должную дистанцию. Но в завтрашнем классе, где учились девочки постарше, ей придется сразу же дать понять, что она мисс Ситон, учительница рисования, а не Люси, дочь полковника, знаменитая тем, что у нее язык опережает мысли.
Люси перелистала свой блокнот, спеша отыскать свободную страницу после портрета Питера. После ее бессовестной реакции на вчерашние поцелуи ей не хотелось дополнительных напоминаний об изъянах в ее характере.
Сегодня она будет вести себя лучше.
– Как великолепно смотрятся ваши молодые леди, – произнес мужской голос.
Вздрогнув, Люси подняла глаза и увидела, что к ней приближается сеньор Монтальво. Пиджак шоколадного цвета для верховой езды и туго обтягивающие лосины прекрасно смотрелись на его статной фигуре. У Люси участилось сердцебиение. А излишнее волнение совсем не предвещало хорошего поведения.
– А вы что здесь делаете? – грубо спросила она. Диего рассмеялся, и от гортанного звука его смеха Люси бросило в дрожь.
– Какая радушная встреча! Вы сами сказали, что я могу прийти, помните?
– Я сказала – позднее! – Мисс Ситон поднялась на ноги. – Когда закончатся уроки.
– Я хотел посмотреть, как вы работаете с классом, – вкрадчиво сказал Диего.
– Но миссис Харрис…
– Я поговорил с ней. Это она сказала, где вас найти. Она одобрила мысль о том, чтобы поприсутствовать на уроке. – Губы испанца тронула дьявольская улыбка.