(не)желанный малыш для олигарха
Шрифт:
– За это маленькое чудо, не задумываясь можно отдать жизнь. А потом он переводит взгляд на меня и тихо отвечает:
– Я чуть не совершил самую страшную ошибку в своей жизни.
– Мы вместе, это так хорошо!
– Ты так запала мне в душу, так взбудоражила мое сердце, только понял я это слишком поздно, когда ты ушла, когда Давид объявил, что ты станешь его женой. Как же я тогда был зол! Готов был крушить весь мир, потому что ты рядом с ним, с моим врагом. А сейчас все неважно. Все ушло на второй план. Важна только ты и точка.
–
Склонив голову, я прижалась к его сильной груди. Он обнял мои хрупкие плечи, сильнее прижимая к себе. Я чувствовала, как растворяется на ветру мое одиночество. Моя грусть и тоска.
– Хочу уехать отсюда, как можно скорее, хочу навсегда покинуть этот город. Ни дня не хочу здесь находиться! Скажи ты уедешь со мной? Ты и наша маленькая дочь?
Он задал вопрос, а мое сердце встрепенулось. Уехать с ним, как же об этом мечтала. Сколько раз я представляла, что я возвращаюсь домой. Я думала об этом десятки раз.
Но уехать с ним это значит оставить здесь все. Компанию, дом, Жанну. Ее реабилитация в одной из лучших клиник только началась и ей очень нужна поддержка. Тем более София еще очень мала, хотелось, чтобы она немного подросла, окрепла для такого длительного перелета.
И эта мысль меня, почему-то останавливала. На самом деле все выглядит иначе. Когда твои мечты и планы начинают осуществляться, сначала не верится, а потом ты задумываешься о других посторонних вещах. Которые тоже важны, которые стали частью твоей жизни.
– София ещё очень маленькая.
– Ты говоришь мне «нет»? И снова нет…, - он тяжело вздыхает.
– Анвар, прошу прислушайся. Жанна, я не могу ее вот так оставить, в таком состоянии. Такие вопросы быстро не решаются.
– Жанна? – пронизывает взглядом. О чем ты? Она похитила нашего ребенка! А ты не можешь ее бросить.
– Она получила за свои заслуги сполна.
Он строго посмотрел на меня.
– Скажи, что ты просто не хочешь уехать со мной?
Я растерянно смотрю на него.
Он отстранился от меня и следом сказал:
– Я уеду Ангелина, как только мои адвокаты добьются оправдательного приговора. Решайся! Ты уедешь со мной?
Анвар
Когда находишься под заключением, появляется много времени, чтобы обдумать все до малейшей детали. Подумать и понять, что многие вещи делаешь неправильно. Когда очередной раз увидел Ангелину, взял на руки родную дочь, что-то во мне перевернулось. Совершило кульбит и теперь ничего не будет, как прежде, да я и не хочу.
Мое сердце открылось, когда я держал на руках дочь. Когда смотрел в ее глаза и видел в них свое отражение. Она удивительная, София. Жаль, что я не понимал этого раньше. Лишь, когда взял ее на руки, понял, как глубоко заблуждался. И эта ошибка стала фатальной в моей жизни.
Я понял как мне
Она нужна мне хотя потому что я не представляю, как без нее дальше быть. Пусть бьет меня в грудь, закатывает истерики, терзает сомнениями. Люблю ее такой, какая она есть. Нежный цветок, который оказался моим собственным раем.
Почему она снова говорит «нет»? Перечит мне, а я стою, смотрю в ее изумрудные глаза и не нахожу там ответа. Что ей дороже? Наши отношения или вот это все… Нет дело не в этом. Дело во мне. Терпеть не могу когда мне возражают. Точнее так было раньше. Сейчас она словно внушила мне другую мысль.
Понимаю, как теперь все сложно исправить. Ей сложно расставаться с новой жизнью. Но это не ее жизнь. Чужая, другой Ангелины, но не той, которая смотрит так открыто, так искренно, что пробирает до ломоты в теле.
– Я хочу, чтобы мы были вместе.
– Прости, - мягко отвечает она.
– Мне нужно подумать.
И мир взорвался за моей спиной. Подумать… Для меня звучит, как «нет», «никогда», «не сейчас».
Не знаю, почему не вспылил, продолжал держать себя в руках, слушая, как сердце бешено колотится в груди.
– Что значит подумать? – спрашивал, хотя все понимал.
– Прости, - повторяет она и медленно уходит, прижимая Софию к груди.
Я стою на берегу, слышу как шумят волны, как стремительно поднимается порывистый ветер и смотрю ей вслед. Уходит. Это ее выбор, выбор моей любимой, самой желанной женщины и я должен его уважать. Ведь она единственная… Я никогда никого так сильно не любил и уже вряд ли смогу это сделать.
Я вернулся в гостиницу уже за полночь. Долго не мог уснуть, наш разговор никак не выходит из головы. Ищу методы, способы вернуть время вспять. Перемотать как кинопленку до того самого момента, когда она заходит в мой кабинет и рассказывает о своей беременности. Я бы все изменил, все было по-другому. Сам виноват. Не думал, что мои собственные ошибки будет так сложно исправить.
Чувствовал ли я себя свободным, после того, как меня выпустили? Нет. Я хочу растить свою маленькую дочь, видеть, как она улыбается, пойдет в первый класс. Я хочу видеть это собственными глазами, быть частью их жизни.
Лежу в темноте, смотрю в потолок, заложив руки за голову. Слышу чьи-то уверенные шаги, где-то там за стеной. Затем резко поднимаюсь с кровати и решаю пойти в бар. Сегодня мне обеспечена бессонная ночь.
Спускаюсь вниз. В баре почти никого. Лишь молодая парочка за отдаленным столиком, которая шушукается между собой.
Сажусь у барной стойки, снова долго сижу в раздумьях и совершенно не замечаю, как ко мне подсаживается Полонский.
– По какому поводу праздник? – раздается его тихий голос. Он бросает взгляд на опустошенный стакан. – У тебя такой вид, будто ты вернулся из пекла, затем решил вернуться туда обратно.