Небеса рассудили иначе

Полякова Татьяна Викторовна

– Писателя? Девчонку то ли убили, то ли похитили, а подозревают ее бойфренда?

– И нашего клиента, – кивнула я. – Агатка спихнула это дело на меня, ввиду полной его бесперспективности.

– Ага. С такой-то сестрой и враги без надобности.

– Надеюсь, это шутка, – нахмурилась я. – Что ты имеешь против Агатки?

– Ничего. Она прекрасна, а чтобы дело сдвинулось с мертвой точки, должен появиться труп.

– Чей? – брякнула я.

– Все равно, – отмахнулся Берсеньев. – Кто угодно сойдет: подружка или сам папаша…

– Это у тебя

юмор такой? – разозлилась я, Берсеньев продолжал ухмыляться, а я добавила: – У меня две версии: либо Софью убили, чтобы упечь Турова в тюрьму и оттяпать его долю в бизнесе, либо она сама сбежала, чтобы обеспечить парню неприятности.

– Любовь-морковь?

– Ага, Ромео и Джульетта. И нечего скалиться, все так и есть.

Я принялась рассказывать историю вражды, а Берсеньев, попивая кофе, насмешливо ухмылялся.

– Для романа сгодится, – кивнул он, когда я закончила. – В реальной жизни из-за этого не убивают.

– Тебе виднее, – съязвила я.

– Вспомни золотое правило: ищи бабло.

– Тогда остается первая версия, – вздохнула я. – Бабло там точно есть, придется заняться компьютерным клубом.

– Давай для начала посмотрим на место предполагаемого преступления, – взглянув на часы, предложил Сергей Львович. – До темноты успеем.

Готовность Берсеньева по первому зову включиться в расследование меня давно уже не удивляла. Он не раз сетовал: жизнь бизнесмена скучна и однообразна. Вот его и тянуло на подвиги, чему я была очень рада. Сомневаюсь, что мне удалось бы довести до конца хоть одно расследование, не будь рядом Сергея Львовича. Эти мысли я держала при себе, но что есть, то есть. Оттого я с готовностью поднялась, Берсеньев подал мне пальто и зачем-то поцеловал в макушку. Заметив мой удивленный взгляд, усмехнулся:

– Извини, не удержался. У тебя вид брошенного котенка, а я с возрастом становлюсь сентиментальным.

– За котенка отдельная благодарность.

Берсеньев предложил ехать на его машине, а мою оставить на парковке. Не успели мы тронуться с места, как он спросил:

– Стас вернулся?

Я поморщилась, давая понять, что вопрос не к месту, но ему, как обычно, было на это наплевать.

– Помнится, ты была настроена весьма решительно.

– Ага. Наверное, он это почувствовал и укатил подальше. Он вроде бы на Гоа и вроде бы надолго.

– Велика вероятность, что к моменту его возвращения твоя решимость сдуется.

– Велика, – не стала я спорить. – Думаешь, это так просто?

– В вашем случае? Не думаю. У меня уже давно возникает желание взять за шиворот этого идиота…

– Давай мы как-нибудь без тебя разберемся, – предложила я. – Много вас, желающих решать чужие проблемы. Может, вспомнишь о своих?

Я думала, он разозлится, но Берсеньев весело хохотнул:

– У меня нет проблем. Ни одной. Самой захудалой и то нет. Бизнес процветает, личная жизнь бьет ключом, даже друзья появились, что уж вовсе никуда не годится. Не далее как вчера я подумал: может, стоит жениться,

нарожать детей?

– На ком жениться? – нахмурилась я. Агатка от этого в восторг не придет. Одно дело, ничейный Берсеньев – обидно, но терпимо, и другое – женатый.

– Какая разница? – удивился он.

– Нормальные люди сначала влюбляются, а потом женятся, – проворчала я.

– Так то нормальные. Боюсь только, что от семейного счастья меня куда-нибудь на Гоа потянет.

– Лучше заведи собаку. Родное существо рядом.

– Зачем мне собака, когда есть ты? Правда, у тебя один существенный минус – полное отсутствие уважения к старшим.

– Зато мне не надо делать прививки… Это где-то здесь, – поглядывая на навигатор, сказала я и перевела взгляд за окно. Пейзаж не радовал. Перелесок, поле с комьями перепаханной осенью земли, кустарник вдоль дороги. – Вот перекресток, от него примерно триста метров…

Берсеньев притормозил, и вскоре мы вышли из его «Мерседеса».

– За последние шесть минут ни одной машины, – сказал Сергей Львович. – Место оживленным не назовешь. Значит, Туров с подружкой выясняли отношение здесь?

– Ага. Ругаться начали еще в городе, а тут ссора достигла кульминации. Софья потребовала, чтобы он остановил машину, он остановил. Она вышла, Туров развернулся и уехал. Кто-то видел их из проезжающей машины и позвонил в полицию из таксофона, что находится в деревне, она в километре дальше по дороге. Неизвестный сообщил, что парень избивал девушку, но Туров это категорически отрицает.

– Звонил мужчина?

– Да.

Берсеньев весело фыркнул.

– Тебя удивляет, что мужчина не вмешался? – нахмурилась я.

– Нет. На фига кому-то лезть в чужие разборки. Меня удивляет, что он потащился в деревню звонить из таксофона во времена, когда мобильный есть даже у бомжей. Деревня, заметь, находится не на дороге, и чтобы в нее попасть, надо свернуть с шоссе и проехать еще восемьсот метров.

– Откуда ты знаешь? – нахмурилась я.

– Взглянул на навигатор. А ты нет?

– Если честно, не обратила внимание…

– Давай проверим, прав я или нет.

Мы вернулись в машину и проехали дальше по шоссе, вскоре появился указатель. К деревне шла проселочная дорога, не то чтобы скверная, но близкая к тому. На джипе Берсеньева мы проехали без проблем, но машине попроще могло и не повезти.

– Что менты говорят? Кто-нибудь из жителей заметил мужчину, разговаривающего по телефону?

– Там в это время года живут полтора человека. Деревня дачная.

– Никто ничего? – В ответ я только вздохнула.

Таксофон обнаружили в центре деревни, возле магазина, который оказался закрыт. Ветерок трепал объявление на двери, прикрепленное скотчем. Выходить из машины не хотелось, и содержание объявления мы так и не узнали.

– Значит, он нарочно потащился сюда, чтобы позвонить из таксофона? – подумала я вслух. – Дорога здесь тупиковая. Не хотел, чтобы его потом беспокоили полицейские?