Небесная милиция
Шрифт:
— Я же тебе сказал, поссорились.
— Поссорились! — воскликнул Мик. — Если бы мы с Татьяной после каждой ссоры разводились — у меня паспорт бы был размером с телефонную книгу и весь обставлен штампами! А вы же даже не расписаны были! Ну, поссорились, делов-то! Потом бы взяли и помирились! Признайся! Застукала она тебя с кем-нибудь?
— Нет, — сказал Обиходов. — Не было у меня никого.
— Тогда я ничего не понимаю, — развел руками Мик. — Такая девушка была! И тебя, вроде как, любила. По глазам было видно, что любила.
— Испугался я, —
— Испугался? — удивился Мик. — Чего испугался?
Обиходов помолчал, потом произнес, глядя куда-то в сторону:
— Колеи. Той самой колеи.
Мик застыл с недонесенной до рта чашкой с водкой.
— Вот! — он поставил чашку на стол. — Я же говорю, ты — умный! Я про колею только на восьмом году совместной жизни задумался, а ты сразу про нее знал! Но ты же и дурак одновременно, Жорж. Ирина — такая женщина! С такой-то и надо в колею вставать. И переть!
— Куда переть? — усмехнулся Обиходов.
— Как куда?! — воскликнул Мик. — По жизни! Туда, куда тебе надо!
— В том-то и дело, что я не знаю, куда мне надо, — произнес Обиходов.
— Значит, еще раз дурак! — Мик хлопнул ладонью по столу. — А раз не пьешь, то еще раз!
— Будет тебе шуметь! — Обиходов пододвинул свою чашку. — Наливай.
24
— Иннокентий Викторович, — донеслось из селектора. — К вам Георгий Обиходов, специалист по связям с общественностью.
— Пусть войдет, — Васконян сделал еще ход в компьютерном преферансе и погасил монитор.
Обиходов появился с тощей пластиковой папочкой под мышкой и широкой улыбкой на лице. По причине тяжелого похмелья гримаса получилась вымученная. Улыбки такого рода дают в приложение к гамбургерам в московских американских закусочных.
— Добрый день, Иннокентий Викторович! Вот! — журналист потряс папочкой. — Дело закрутилось!
— Какое дело? — насторожился Васконян.
— Как?! — воскликнул Обиходов. — Ваш персональный промоушен! Кампания в прессе, создание положительного образа, подготовка к выборам. Неужели забыли?
— Ах, это! — Васконян указал пальцем на стул.
— Благодарю! — Обиходов уселся и шумно перевел дух. «Почему, как важный разговор, так накануне обязательно надо напиться!» — промелькнула в сознании укоризненная мысль. — «Ведь не хотел же! Мик, зараза, виноват».
— Кто виноват? — удивленно переспросил Васконян.
— А? Нет, извините… это я так… про себя, — стушевался Обиходов. — Это план работы со средствами массовой информации, — он извлек из папки исписанный лист бумаги. — Начать, я думаю, стоит с районных газет и кабельного телевидения. Вот список. — Обиходов издалека продемонстрировал Васконяну еще один исписанный лист. — Эти схавают все, что угодно и за совершенно смешные деньги. Единственное, что нам нужно, это продумать информационный повод. Устроить какую-нибудь акцию, которая могла бы сойти за благотворительность. Что-нибудь типа отправки фруктов в местный детский дом или покупки компьютеров для школы. Зависит, конечно,
При упоминании о бюджете Васконян поскучнел. Заметив это, Обиходов быстро перестроился:
— Кроме того, у меня намечен ряд мероприятий, которые не будут стоить вам вообще ни копейки. Речь идет об участии в общественных организациях. Этих просто тьма, экологические, патриотические, общественно-политические. Им даже денег не надо. На первом этапе достаточно будет одних обещаний. Вот список, — на свет была извлечена еще одна бумажка. — И что самое интересное…
О самом интересном Обиходов сообщить не успел, из селектора раздалась мелодичная трель. Васконян жестом прервал вдохновенную речь специалиста по связям с общественностью и нажал кнопку.
— Иннокентий Викторович, приехал Владимир, — сообщила секретарь.
— Купил?
— Говорит, что купил.
— Пусть войдет.
В приоткрывшуюся дверь кабинета просунулась голова человека с красным от загара лицом. Человек настороженно посмотрел на сидевшего Обиходова.
— Я извиняюсь, Иннокентий Викторович, — произнес он. — Вы сейчас заняты?
— Нет, не занят, — Васконян махнул рукой. — Давай, заноси!
Голова исчезла, и через секунду в дверном проеме появилась большая картонная коробка.
— Ставь сюда, — скомандовал Васконян.
Человек, кряхтя от напряжения, занес коробку и поставил ее на пол перед столом.
— Сколько там? — спросил Васконян.
— Сто пачек, сорок пять килограмм.
— А ну, дай одну.
Владимир вскрыл коробку, достал из нее ярко-красную пачку с изображением толстого кота и протянул Васконяну.
Васконян повертел пачку в руках.
— Тут все по-английски… Ты что купил?
— Другого не было, — виновато произнес Владимир. — Продавщица сказала, что это и есть оно.
— «Продавщица сказала» — раздраженно передразнил его Васконян. — Ничего доверить нельзя! Английским владеешь? — обратился он к Обиходову.
— Конечно! — с готовностью кивнул тот.
— А ну, прочитай, — Васконян протянул ему пачку.
— «Корм для кошек»… — начал Обиходов. — «Точнее, корм для кошек, очень разборчивых в еде» Вот так.
— Что, и это все? — повысил голос Васконян.
— «Состав продукта», — продолжил Обиходов. — Переводить?
— Ты что купил? — накинулся Васконян на Владимира.
Тот втянул голову в плечи:
— Она сказала, что это оно и есть.
— Подождите, — сказал Обиходов, — тут есть еще одно слово «castrated». Я не совсем уверен… Кажется, это… А! Ну, да! Кастрированный! «Корм для кастрированных кошек»! То есть, получается, что котов, — поправился он. — «Корм для кастрированных котов очень разборчивых в еде».
— Ну вот! — облегченно перевел дух Владимир. — Оно!
— Дай сюда! — Васконян взял у Обиходова пачку и снова принялся ее разглядывать. — Почему по-русски не пишут! — возмутился он. — Куда только торговая инспекция смотрит! Где это написано?