Небесная река. Предания и мифы древней Японии
Шрифт:
– Вот это герой! – Восхищался старик. – Нет ему равных в Ямато!
– Хорошо, что целым вернулся! – Говорила старуха.
А Момотаро обернулся к своим верным слугам и спрашивает:
– Ну как, страшно было биться с чертями?
В ответ ему радостно залаяла собака, обезьяна громко рассмеялась, а фазан прокричал, взлетел вверх и несколько раз перевернулся в воздухе.
Часть 3
Хёрай – мираж
Свиток I. Мистические предания из древнего японского манускрипта
Хёрай
Голубая глубина теряется в бесконечной высоте. Это небо и море сливается и единое целое в утренней светящейся дымке ранней весной. Рябь морских волн озаряется едва заметным серебряным светом – клочья пены кружат в морском водовороте.
Но чуть дальше, ближе к горизонту, не заметно ни единого движения. Взор не видит ничего кроме голубизны моря и неба, которые вот-вот готовы смешаться между собой.
Горизонта и вовсе нет – только расстояние, парящее в пространстве. Где-то далеко в середине этой необъятной голубизны появились очертания дворцовых башен и высоких крыш, изгибающихся подобно молодому месяцу. Этот замок – едва уловимая тень великолепной неведомой древности, освещенной солнечным светом.
Традиционное изображение дворцов и горных замков на шёлке некогда украшали стены богатых домов Островной Империи.
Изображение неба и моря называлось в древней Японии «синкирё», что означает – мираж. А древняя призрачная, мистическая страна – Хёрай. Она рисует нашему богатому воображению мерцающие порталы японских зданий, лунообразные крыши Дворца Драконов. И всё вокруг, что возникло на таинственной земле почти двадцать два столетия назад.
Согласно древним поверьям японцев, в Хёрае нет ни боли, ни смерти, ни холодной зимы. Цветы здесь никогда не вянут, а плоды никогда не опадают. Если человек отведает этих плодов хотя бы однажды, то он никогда больше не почувствует жажду и голод. В Хёрае растут невиданные растения, исцеляющие все болезни, а также волшебная трава Йошинси, которая оживляет мертвых. Один единственный глоток из отвара этой травы дарует вечную молодость.
Люди в Хёрае черпают рис для пропитания из очень маленьких мешочков, но рис в них никогда не иссякает, как бы много его не было съедено. Люди в Хёрае пьют вино из крошечных чашечек. И как только они выпивают напиток – чашки снова им наполняются.
Все это и еще многое другое рассказывается в легендах о временах древних династий.
Те, кто некогда сочинял рассказы о стране Хёрай, которые со временем стали преданиями старины, – мечтатели.
Потому что в действительности призрачный Хёрай – это Страна Восьми Островов, или как ещё позже её называли – Ямато. Увы, в ней нет невиданных плодов, которые навсегда утоляют голод. Нет там и волшебной травы, чудесных источников и мешочков с неиссякаемым рисом и чашек, постоянно наполняющихся вином. Бывает в Ямато и холодная зима – шапки снега собираются причудливыми фигурами на изогнутых, как молодой месяц, крышах Дворца Дракона. И люди рождаются в ней и умирают, отжив свой век.
И, несмотря на это, есть все-таки чудесные вещи в Хёрае. К примеру,
Итак, Хёрай – это «синкирё» – мираж, видение.
Видение, раз пропав, никогда больше не появляется нигде, кроме картин, книг и снов…
История Аояги
В давние времена князю Хатакеяма, правителю земли Ното, служил молодой самурай по имени Томотада. Ещё в детстве он попал в княжеский дворец.
Здесь он вырос и успешно постиг науки и воинское искусство под руководством наставников. Будучи прилежным учеником, Томотада ни разу не дал повода для гнева или огорчения своим учителям. А его дружелюбный характер и красивая внешность в сочетании с обаятельным обхождением завоевали любовь и уважение товарищей-самураев.
Когда Томотаде исполнилось двадцать лет, его послали к могущественному князю столицы Киото по имени Хосокава Мосомото. Стояла морозная и снежная зима. Конь самурая, хоть и был вынослив, передвигался очень медленно, увязая в снегу.
Дорога, по которой следовал посланник, проходила через гористую местность. Поселения встречались редко и были разбросаны вдоль горной извилистой дороги на дальнем расстоянии друг от друга.
Первым день путешествия выдался крайне утомительным, однако завершился благополучно, без неприятностей. На второй день самурай скакал на верном коне без передышки. Однако с наступление темноты стало ясно: он доберётся до ближайшего ночлега лишь поздно ночью, ближе к полуночи.
В конце концов, его конь окончательно выдохся и перешёл с галопа на равномерный шаг. Между тем, погода ухудшалась. Подул сильный ветер, надвинулись тяжёлые тёмные тучи, снег повалил стеной. И к довершению всего разразилась буря.
Мрак сгустился до такой степени, что самурай опасался как бы конь, не оступившись, не сорвался в пропасть. Когда силы всадника и его коня окончательно иссякли, впереди появилось едва различимое очертание трёх деревьев – трёх ив. Подъехав ближе, Томотада к своему счастью увидел прилепившую с ним хижину, крытую старой запорошенной снегом соломой.
Самурай спешился, взял уставшее животное под уздцы и приблизился к хижине. Громко постучал в плотно затворённые ворота…
После продолжительного ожидания их отворила старая совершенно седая женщина. Она увидела запорошенного с ног до головы снегом путника и воскликнула с состраданием:
– Ах, какое несчастье, молодой господин! Сразу видно – вы благородного происхождения! Но отчего путешествуете в одиночестве, да ещё налегке?! Так и заболеть можно! Проходите в мой дом. Удостойте меня, старуху, такой чести. А коня вашего мы отведём в сарай, что стоит за домом.