Небесные корсары Амадеус
Шрифт:
О татуировках, покрывавших всё его тело, включая голову и лицо, Эбер всегда говорил, что это дань уважения его предкам и не более. Что рисунки эти, как он сам их называл, руны, достались ему ещё от отца, а тому – от деда. И хотя Сэндэл видел в них какой-то религиозный подтекст, говорить он этого не стал. За время службы сержант Эбер показал себя как решительный и бескомпромиссный солдат, за что вскоре удостоился звания младшего лейтенанта, а через какое-то время дослужился и до старшего. Но капитан знал, что молодой офицер был добр душой, заботился о каждом солдате, и не только в своём взводе, но и во всей роте. Так выглядел и таким был он и сейчас.
– Капитан, я думаю, вам стоит… – снова начал Эбер.
– Я справлюсь, –
– Сэнд, пожалуйста, – настало время лейтенанта перебить своего командира. Он говорил уважительно, но настойчиво.
– Хорошо, я отправлюсь в лазарет сейчас же. – Он встал, снял с себя спецкостюм, надевавшийся под доспех, после наскоро перемотал рану на ноге и принялся надевать офицерскую форму, дожидавшуюся его с очередной миссии, предусмотрительно закатав левую штанину, дабы не испачкать её в крови. – А ты собери других и приведи Идриса, проведём совещание, пока меня буду зашивать. Через двадцать минут.
На лице Эбера читалось неподдельное облегчение. Он молча кивнул и двинулся в свою комнату, чтобы снять доспех.
– И себя в порядок приведи! – резко бросил вдогонку капитан. – А то взял моду… – уже более тихо добавил про себя Сэндэл, подходя к раковине и включая холодную воду.
«Человечество рассекает меж звёзд, а вода всё так же очищается хлоркой – это успех», – мелькнуло в мыслях капитана.
В его голове роились воспоминания о прошедшем бое.
Если бы врагов было больше, и они так же были закованы в доспехи, он бы сейчас тут не стоял. Нет, другие два взвода спустились бы на подмогу по первому же приказу или если бы индикаторы жизни на мостике корабля у всей его группы начали мигать красным, но в первом случае они могли бы и не успеть, а во втором это уже не имело бы значения.
Сэндэл опёрся руками о раковину и взглянул в зеркало. На него смотрел человек в возрасте максимум сорока лет, хотя ему был уже почти век… За это надо было благодарить Мать Оливию Вект, разработавшую эту сыворотку ещё на Земле.
Среди народа её называли «эликсир» или «живая вода». Формулу и основополагающие компоненты этого творения, во многом предопределившего будущее человечества, решили скрыть, предположив, что рано или поздно найдутся умельцы-авантюристы, которые захотят изобретать её в кустарных условиях, а всё потому, что этот дар должен был быть уготован не всем…
Нельзя было полностью запретить людям размножаться во время экспедиции в космос, но так как места на кораблях всё же ограничены, люди должны были и умирать.
Поэтому долголетием обладали только главы легионов, воины, корабельная команда, врачи, учителя и учёные. Конечно, с таким положением дел были согласны далеко не все, но на народное обсуждение такие решения, естественно, не выставлялись. Как, впрочем, и остальные.
И всё же смысл решили раскрыть.
Если суть старения заключалась в том, что в клетках замедлялись процессы жизнедеятельности, а как следствие – неспособность к делению, что влекло за собой неисчислимое множество проблем, которые и приводили к смерти, то «живая вода» отсрочивала их деградацию, давая от ста до ста пятидесяти лет к средней продолжительности жизни. Далее эликсир снова необходимо было вводить в тело. Он уже оказывал далеко не такой эффект, как в первый раз, и старение рано или поздно было неминуемо. В самом лучшем случае (не достигнутом ещё никем из ныне живущих) человек должен был прожить триста пятьдесят или даже четыреста лет, с условием того, что последние пятьдесят он будет близок к немощному состоянию.
Механически сам процесс выглядел так: три трубки, находящиеся на небольшом расстоянии друг от друга, образовывали как бы вершины треугольника и втыкались в сердце, основание позвоночника и заднюю часть шеи. Таким образом в ходе этой многочасовой монотонной операции организм насыщался сывороткой.
«Ну а как иначе? Солдаты
Перестав буравить зеркало глазами, Сэндэл выпрямился во весь свой немалый рост, он был всего на двадцать сантиметров ниже своего лейтенанта, и, прихрамывая, отправился в лазарет. По армейским меркам он был довольно крупным человеком, но до Эбера ему было далеко. Да и в бою он, скорее, рассчитывал на ловкость и выносливость, нежели на силу.
По пути ему встретились солдат и корабельный механик, спешащие по своим делам. Они быстро отдали честь и двинулись дальше. Кажется, он видел скорбь в их глазах. Да, сегодня для неё был повод. Рота потеряла четырнадцать человек! У неё были и более тёмные времена, но таких потерь не было со времён её службы в рядах легиона. Все эти мысли не прибавили ему хорошего настроения.
Зайдя в медицинский отсек, он обнаружил, что его уже ждали.
– Капитан, а мы начали думать, что вы где-то в бессознанке рухнули, и нам пора идти… Идти вас искать.
Главный врач на корабле, Зэмба, всегда общался непринуждённо с любым человеком, невзирая на чин и статус. Это был среднего роста чернокожий мужчина, который, несмотря на операцию омоложения, всё же казался старым, а это значило, что ему уже немало лет. Капитан про себя отметил, что понятия не имеет даже, сколько приблизительно этому человеку. Шутки его, однако, были на любителя. Только одному из офицеров Сэндэла они всегда были по нраву. Но, к удивлению всех присутствующих, включая самого старого врача, ему хватило такта сегодня не говорить что-то из разряда «пора идти делать для вас похоронку» или «пора идти делить ваше имущество».
– Ложитесь на живот, капитан, – сказал врач и указал на хирургический стол.
– Сейчас сюда придут офицеры и командор, мне так будет неудобно проводить совещание. Я лягу на спину.
– Вы хотите, чтобы я проделал дырку в своём рабочем столе, а потом подлез снизу и делал операцию, сидя на корточках? – лицо Зэмбы оставалось невозмутимым, но капитан уловил ухмылки на лицах его помощников, хотя на тех были надеты маски.
Но старый хохмач не удержался и продолжил:
– Вообще стол можно регулировать. Я подниму его на столько, чтобы мне можно было стоять в полный рост, но вам придётся вещать из-под корабельных светильников.
– Я лягу на живот, – огрызнулся Сэндэл с ноткой железа в голосе.
Зэмба понял намёк и просто кивнул.
Операция началась, а через несколько минут начали подтягиваться офицеры.
Первым вошёл младший лейтенант Вальдемар, он же Вальдер, Кораблёв, тот самый человек, которому нравились шутки Зэмба. Ростом примерно как капитан, рыжие короткие волосы, гладковыбритое, невозмутимо-скучающее лицо, покрытое множеством шрамов, которые остались после сотен дуэлей в мензурном фехтовании. Обычно такие дуэли проводились в полном кожаном доспехе, закрывающем даже лицо, но Вальдер ограничивался только очками. За ним вошёл лейтенант Гриер Волтан. Смуглый, среднего роста человек худощавого телосложения с косичкой на затылке и короткой треугольной бородкой. В отличие от Вальдера, лицо Гриера всегда было освещено дружелюбной улыбкой и в целом выражало позитив с лёгкой примесью флегматичности.