Небесный лабиринт. Искушение
Шрифт:
Бенни встала.
— Не надо, — сказала она. — Вода нам больше не нужна.
Официант был пожилой и усталый. Он видел много студенческих балов, но сам не танцевал на них никогда.
— Прошу прощения, мисс, но я должен долить графины.
— Нет! — решительно отрезала Бенни.
— Может быть, вы и не хотите пить, но остальные захотят, когда вернутся с танцплощадки, — сказал он.
От жалости и высокомерия, одновременно звучавших в его словах, на глаза Бенни навернулись слезы.
— Они сказали, что больше не хотят никакой воды. Сказали еще до того, как пошли
Но вызывать у него подозрения не следовало. Вдруг он пожалуется метрдотелю, что за этим столом происходит что-то странное?
Ею овладела страшная усталость.
— Послушайте, — сказала Бенни официанту. — Мне все равно. Они сказали, что их уже тошнит от воды, но мне на это наплевать. Доливайте, если хотите. Какого черта?
Официант застыл в нерешительности. Наверное, решил, что Бенни выпила лишнего, и раздумывал, не стоит ли ее вывести.
— Ладно, я пойду к другому столу, — наконец сказал он.
— Вот и отлично, — ответила Бенни.
Сидеть одной было неприятно. Она могла сходить в женский туалет. Извиняться было не перед кем. Ник и Билл сидели на дальнем конце стола, оживленно беседовали и не видели, что Бенни уходит.
Бенни заперлась в кабинке и задумалась. Наверное, следующим танцем будет рок-н-ролл. Тоже не тот танец, который ей хотелось бы танцевать с Джеком. На этот раз она не будет ловить его взгляд. Дождется, когда снова заиграют что-нибудь плавное и медленное. Например, ее любимую «Мелодию без оков». Или «Странников в ночи». «Нежно, нежно»? Немного сентиментально, но тоже сойдет.
И тут она услышала голос Розмари. Та стояла у раковины.
Конечно, вальсы еще не кончились. Обычно их исполняли три подряд.
— Он просто прелесть, правда? — кому-то говорила Розмари. — И ужасно милый. В отличие от всех этих самовлюбленных спортсменов, которые считают себя красавцами.
Бенни не узнала голос ее собеседницы. Почему-то эта девушка считала, что Джек — бойфренд Розмари.
— Ты давно с ним встречаешься? — спросила она.
— Я с ним совсем не встречаюсь. Пока, — грозно добавила Розмари.
— А мне казалось, что он очень увлечен тобой.
У Бенни сжалось сердце.
— Кроме всего прочего, он еще и хороший танцор. Вальс — не мой конек. Я сделала вид, что подвернула ногу. На самом деле мне просто хотелось немного отдохнуть.
— Неглупо.
— Приходится хитрить. Я сказала, что потанцую с ним позже, потому что этот танец мы не закончили.
— У тебя здесь нет соперниц.
— Мне не нравится, как выглядит Нэн Махон. Ты видела ее платье?
— Платье замечательное. Но твое не хуже.
— Спасибо. — Розмари была довольна.
— И где он сейчас?
— Он сказал, что закончит тур вальсов с Бенни.
У Бенни вспыхнули щеки. Джек знал, что она осталась подпирать стенку. Знал, черт побери! Не рискнул пригласить ее на весь тур и вспомнил про старушку Бенни только тогда, когда ослепительная Розмари ушла от него.
— Кто такая Бенни?
— Эта здоровенная провинциалка. Они знакомы семьями или что-то вроде того. Когда об этом заходит разговор, она вечно темнит.
— Значит, она тебе не
Розмари засмеялась.
— Нет, не думаю. Но кем бы она ни была, у ее родителей есть деньги. Они как-то знакомы с Фоли, и платье у нее очень дорогое. Не знаю, где она его взяла, но парча смотрится потрясающе. И покрой отличный. В нем она выглядит не такой коровой. Говорит, что сшила его в своем Нокфлэше или как его там…
— В Нокфлэше?
— Неважно. В общем, в какой-то дыре. С таким же успехом можно было сшить его в Алленовой трясине [19] …
19
Обширная заболоченная низменность между реками Шаннон и Лиффи в центральных и южных графствах Ирландии, занимающая площадь около 1000 кв. км. Основной источник торфа для тепловых электростанций.
Голоса смолкли. Девушки поправляли косметику, укладывали волосы и прыскались духами. Они были готовы вернуться в зал во всеоружии.
Бенни сидела в кабинке как каменная. Она здоровенная. Она никому не соперница. Она из тех, с кем можно закончить танец, но кого никогда не пригласят с самого начала.
Она посмотрела на часики, которые родители подарили ей на семнадцатилетие. Без пяти десять.
Бенни отдала бы все на свете, чтобы очутиться у камина в Лисбеге. Мать сидит в одном кресле, отец в другом, а Шеп смотрит на огонь и думает, что означают его узоры.
Ах, как она была бы рада, если бы сейчас в задней двери повернулся ключ, Патси возвратилась после прогулки с Мосси и сварила им всем по кружке какао. Ей не хотелось находиться в месте, где люди говорят, что она здоровенная, никому не соперница и что ее повсюду приглашают, потому что у ее родителей куча денег и потому что они дружат домами с Фоли. Не хотелось охранять стоявший на столе джин для людей, которые не желали с ней танцевать.
Но одного желания оказаться как можно дальше от места, где ее унижают, было недостаточно. Бенни решила извлечь выгоду из подслушанного. Хорошо, что ее платье кажется дорогим и отлично сшитым. Хорошо, хотя и грустно, что в нем она выглядит не такой коровой. Хорошо, что Розмари не уверена в Джеке. Хорошо, что Джек не увидел ее за столом, одинокую и брошенную, и теперь не считает себя обязанным танцевать с ней. На свете много хорошего, сказала себе Бенни Хоган, достала хлопчатобумажную тряпочку, на которую мать Нэн брызнула духами «Джой», и потерла ею за ушами.
Сейчас она вернется в зал, и Розмари никогда не узнает, что ее жестокие и обидные реплики помогли Бенни настроиться на положительный лад и почувствовать себя более уверенно, чем прежде.
Со сцены объявили, что скоро начнется обед и что благодаря специальному разрешению архиепископа пятничный пост можно не соблюдать. Это сообщение вызвало в зале нездоровое оживление.
— Как они этого добились? — спросила Ева.
— Архиепископ узнал, что все студенты стали ангелами, и решил наградить нас, — предположил Джек.