Небесный лабиринт. Искушение
Шрифт:
Джек слегка привлек ее к себе, и это было чудесно. Но Бенни пугало, что там, где лежала его рука, длинный лифчик кончался и начиналась мощная спина.
О господи, как заставить его поднять руку выше? На свете есть вещи, которые женщина должна знать лучше, чем «Отче наш»…
К счастью, танец кончился. Они стояли рядом и ждали начала следующего. Джек слегка отодвинулся и потрогал прядь ее волос.
— Что, выбилась? — встревожилась Бенни.
— Нет, все в порядке. Я просто представил себе, что она выбилась и
Как странно… Он хотел прикоснуться к ее лицу, а она весь вечер мечтала погладить его по щеке…
— Боюсь… — начала она.
Бенни хотела сказать: «Боюсь, лицо у меня такое потное, что палец прилипнет».
Но вовремя остановилась.
— Чего ты боишься? — спросил он.
— Боюсь, по сравнению с этим вечером все остальные пятницы покажутся мне смертельно скучными.
— Не критикуй Нокглен. — Он всегда говорил так. Это был их пароль.
— Ты прав. Мы понятия не имеем, что хотят сделать из нашего городка Марио и Фонси.
Певец извинился за то, что на этом вечере нет несравненного Дино, а потому он исполнит собственную интерпретацию песни Дина Мартина «Незабываемые воспоминания».
Бенни и Джек прильнули друг к другу, и на этот раз его рука оказалась немного выше.
— Ты — украшение любого вечера, — промолвил он.
— Почему ты это сказал? — Лицо Бенни не выражало владевших ею чувств. Значит, для него она не более чем массовик-затейник…
— Потому что это так и есть. Я — всего-навсего невежественный игрок в регби. У меня нет дара слова.
— Ты вовсе не невежественный игрок в регби. Ты — замечательный хозяин. Этот вечер хорош тем, что ты собрал нас вместе и пригласил к себе домой. — Когда Бенни улыбнулась, Джек крепко обнял ее и больше не выпускал.
— От тебя чудесно пахнет, — шепнул он ей на ухо.
Бенни не ответила. Она не закрыла глаза: это было бы слишком интимно. Она не смотрела по сторонам, чтобы не видеть завистливых взглядов. Ее обнимал самый желанный мужчина на этом балу. Она смотрела вниз и видела его спину, обтянутую смокингом, и волнистые волосы, падавшие на шею. Джек прижимался к ней, и она слышала биение его сердца. Или так билось ее собственное? Она надеялась, что это его сердце, потому что пульс был слегка учащенный.
Закончилась третья песня, «Парень из Ларами», но Джек не собирался возвращаться за стол. Он ждал следующего танца.
Бенни благословляла преподавательницу, которая приезжала на побитой старой машине и учила танцевать ирландских девочек, одетых в туники. Благословляла всем сердцем, когда они с Джеком танцевали «Мамбо итальяно» и «Убежище Эрнандо». А потом они, запыхавшиеся и смеющиеся, вернулись за стол. Шейла даже не пыталась делать вид, что слушает Джонни О'Брайена, а Розмари выглядела как в воду опущенная. Нэн перехватила взгляд Бенни и показала ей большой палец. Ева, на плечах которой лежала
— Мы уже думали, что потеряли вас, — язвительно сказал Ник Хейз.
Ни Бенни, ни Джек не обратили на его слова никакого внимания. Эйдан Линч выиграл еще один приз. На этот раз им оказалась огромная коробка шоколада, которую тут же открыли. Кармел начала кормить Шона его любимыми конфетами с кофейной начинкой.
Розмари вырвала у нее коробку и протянула ее Джеку.
— Съешь одну, пока хоть что-то осталось. — Но ее движение оказалось слишком резким, и конфеты полетели во все стороны.
Бенни подняла глаза. Обычно такие вещи были в ее духе. Как чудесно, что сегодня вечером это сделала Розмари!
— Ты должен мне танец, который мы не успели закончить, — сказала Розмари, пока остальные подбирали конфеты.
— Действительно. Я бы не позволил тебе забыть об этом, — галантно ответил Джек.
Его рука по-прежнему сжимала руку Бенни. Девушка была уверена, что он пригласит ее еще раз.
И тут неожиданно объявили последний номер. Всех звали на площадку танцевать под звуки «Калифорнии».
Бенни чуть не заплакала.
Произошло невероятное. Каким-то образом Розмари Райан сумела одержать над ней верх. Именно ей предстояло танцевать с Джеком последней. Ник протянул Бенни руку; одновременно то же самое сделал Джонни О'Брайен. Ей показалось, что Джек огорчился, но, скорее всего, только показалось. Потому что когда она с Джонни О'Брайеном спустилась на площадку, Джек и Розмари кружились в танце и смеялись. Бенни не была в этом уверена, но ей почудилось, что Джек убрал волосы со лба Розмари тем же жестом, которым только что поправлял ее собственную прядь.
Она радостно улыбалась Джонни О'Брайену, а сама лихорадочно подсчитывала возможность того, что Джеку Фоли нравятся все девушки без исключения и он говорит нежные слова каждой из них. Не потому что он коварный искуситель, а потому что искренне считает, что каждая женщина имеет право на его внимание.
«Должно быть, так оно и есть», — думала Бенни. Ибо то, как Джек обнимал ее, Бенни, во время танца, было подозрительно похоже на то, как он обнимал Розмари, когда все танцевали под слова «Спокойной ночи, милая, увидимся утром».
У дверей, где собрались фотографы, чтобы сделать снимки, происходило настоящее столпотворение. Они раздавали маленькие розовые карточки с адресами ателье, где на следующий день можно будет получить отпечатки.
Когда Джек окликнул ее, Бенни остановилась.
— Давай сфотографируемся для потомства, — сказал он.
Бенни, не верившая своим ушам, прижалась к нему.
И тут по лестнице спустилась Нэн.
— Нэн тоже, — сказал он.
— Нет-нет. — Нэн отошла в сторону.