Небо для Баккена
Шрифт:
– Считаешь, что все зазря?
– Почему же? – Хельга поставила на стол пустую кружку и откинулась на диванные подушки. – Каждому действительно далось по надобе его. Я получила сатисфакцию. Король Хрольв – еще одну клятву вассальной верности. Хегли Секъяр если и не ликвидировал секту окончательно, то нанес ей мощный удар. Земля Фимбульветер получила очередную меру покоя и порядка. Все мы оказались мастерами своего дела. Все это будет записано в хроники Бьёрнкрога. Оле, а что город?
Сказала так, будто продолжала только что начатый разговор, будто не было вечера и ночи, когда они со Сваном с молчаливого взаимного согласия отодвинули все дела семьи, города
– А что город? Стоит, тебя дожидается. Хесса Къоль, на службу пора.
– Хорош у меня муженек, – проворчала Хельга, поднимаясь и скручивая косу на затылке «розой». – Только и смотрит, как бы из дому слинять.
– Так я тоже мастер. И не один иду, с женой.
Уже в прихожей, подавая Хельге плащ, Оле Сван сказал:
– Не переживай, солнце. Канцлер хитрый, зато ты умная. Отобьем брата. И… Я не говорил Ларсу, но знаешь, Хельга, если твоему брату придется в бою прикрывать мне спину, я буду спокоен.
Глава 17
Глава 17
Несмотря на слова Орма, в путь мы отправились только через два дня. Во-первых, надо было набраться сил, чтобы при ходьбе не заваливаться на все четыре стороны поочередно, во-вторых, командор настоял, чтобы я добивался аудиенции у короля, а негоже представать перед Его Величеством, когда смахиваешь на собственный призрак. Я выпросил у Ингрид зеркало и долго разглядывал себя. Н-да, лежащие на леднике жертвы уличных ограблений краше выглядят. Храмовый лекарь Тарий смазывал ссадины и обморожения какой-то жуткой щиплющей мазью, и следы битвы за жизнь в горах постепенно заживали и сглаживались, но не так быстро, как надо бы.
А вот к Хегли Секъяру я бы явился и, завывая замогильным голосом, потребовал бы от канцлера ответа за все его деяния. Жаль, не удалось.
До Бьёрнкрога добрались без приключений. Было впечатление, что алая мантия Орма распугивает не только притаившихся вдоль тракта разбойников, но и хищников, и нечисть и усмиряет самые силы природы. Даже неизбежные в пути мелкие неприятности, вроде льдинок, набившихся кхарнам под подковы, не задерживали нас.
Встречные почтительно кланялись Орму, а после наверняка плевали на его след, чтобы отвести от себя внимание зла и зло то искореняющих. На нас с Гердой глядели кто жалостливо, кто неодобрительно, кто злорадно. Всякий, кто не облачен в алую мантию, но следует куда-то в сопровождении жреца Дода – законная добыча храма, невольный или сознательный злодей, человек, опасный для земли Фимбульветер, и кара его не минует. Теперь по всем трактирам неделю будут рассказывать об ужасных преступлениях наших и наказании, им воспоследовавшем. Интересно, что будет страшнее?
Орм же прямо лучился благостью, и если бы не цвет мантии, трудно было бы даже представить, что этот милый дедушка избрал служение Беспощадному Доду, а не Милосердному Леге или же вовсе покровительствующему детям Благому Берне.
Представляю, какое жуткое впечатление производило это на встречных.
Только на подступах к Бьёрнкрогу командор посуровел, подобрался.
– Когда встретимся с Секъяром, ты больше молчи. Отвечай как можно короче, и только на вопросы, лично к тебе обращенные. И без того уже на три удавки накрутил.
– А про Северный бастион правда?
– Я откуда знаю? – скривился Орм. – Это у самого Хегли надо спросить, где он трупы убиенных врагов государства прячет. И что из того, что про него болтают, правда, а что вымыслы чьей-то кухарки. Одно
Во дворец мы отправились вдвоем с Ормом. Герда рвалась с нами, но ее решительно оставили в маленькой неприметной, но приличной и очень опрятной гостинице. Хозяева заведения, пожилая степенная чета, при виде алой мантии не выразили ни волнения, ни удивления. Верно, общались с командором не в первый раз.
На этот раз мы с Хегли Секъяром беседовали не в тюрьме, а в высокой башне без окон. Может быть, в том самом Северном бастионе. Орм самоустранился, принявшись с интересом исследовать внутреннее устройство неприветливого строения. Начинать разговор с канцлером мне пришлось одному, без помощи, поддержки и защиты.
Раньше я боялся Хегли Секъяра, почти как кхарн хрустального паука, не до истерики и визга, но дрожь сдерживать приходилось. Ну а теперь… Мне было почти все равно, как первый служитель королевства может покарать меня за то, что я сделал с «Соперником», но если он решит причинить зло тем, кто остался в Гехте или Къольхейме… Я вспомнил, как сменилась власть у кочевников. При входе в башню у меня не отобрали оружие, а дага выкована из хорошей стали, не затупилась даже после того, как я вырубал ею ступени в слежавшемся снеге. Я готов отвечать за свои поступки, но только сам, а за семью любому глотку перерву.
Канцлер выслушал меня молча, бесстрастно. Теперь, когда я знал, как умеет сидеть идолом Баккен, Хегли Секъяр еще больше напоминал Дракона. Но и пристальным взглядом в упор меня уже не испугать.
– Так значит, ты читал книгу? – спросил канцлер, стоило мне закончить рассказ. Странное что-то творилось с дикцией хессира Секъяра, даже последнее слово умудрился он произнести с каким-то змеиным шипением.
– Да.
– И сам, добровольно отправился в храм Дода, чтобы рассказать об этом? А сюда зачем явился? Надеюсь, не для того, чтобы убить чудовище?
Глупо, но я метнулся взглядом по комнате, выискивая врага. Горы приучили сначала замечать опасность и только после думать о ее реальности.
– Меня, – любезно пояснил Хегли Секъяр. – Уже зачисленного в беспощаднейшие монстры этого мира. Хотя тут немудрено было возжаждать крови и смерти. Ты зачем девицу озадачил? Лив просто рассчитывала весело провести время в дороге. Ты ж догадался отправить ее вестницей, дав понять, что чуть ли не держишь «Соперника» в руках, и встречайте меня в Рёнкюсте. Все о секретном деле выложил первой попавшейся девчонке! Мне пришлось срочно мчаться на побережье. А потом и второй раз, чтобы доподлинно выяснить, что же ты взял на Птичьем и какую отраву таскаешь по Фимбульветер, если еще жив, а не сгинул в Белом Поле. И удостоились жители Рёнкюста дивного зрелища: канцлер короля, ругаясь, скачет по мокрым камням. Мало того, твоя милейшая подруга Астрид пыталась меня утопить. Вместо «Здравствуйте, хессир канцлер, чем можем вам помочь?» – «За ноги да в воду!».
Хегли Секъяр не жаловался на жизнь. Он сбрасывал гнев. Если бы не говорил, то сейчас душил бы меня. Вернее, додушивал.
– Как ты умудрился пробраться через горы? – рявкнул он. – В это время года они в принципе непроходимы, особенно близ Фунсовых Рогов!
– Без Дракона, бывшего моим спутником, я бы не выжил.
Я чуть было не назвал Баккена по имени, но вспомнил, что его нет в каноническом списке. И про то, как девять его сородичей перебрались в долину, тоже уточнять не стал. Раз не спрашивают, так нечего лишнее болтать.