Небо для Баккена

Авлошенко Татьяна

– Не что-то, а чутье старого человека, не раз делавшего глупости, но все же сумевшего дожить до своих лет. И постарайся впредь избегать избитых книжных штампов. В твоей будущей жизни они вреднее домовой моли.

– Скажете еще что-нибудь в напутствие?

– Не наглей. – Орм погрозил мне пальцем. – Что еще? Не много радости людям знать, что жрецы Багряного помнят о них, но все же передай мой поклон Хельге и капитану Свану. А сам в случае чего хватай Герду в охапку – и в храм. В полноценные члены ордена. От Дода выдачи нет.

– Но и обратного пути тоже.

Если

бы не Герда, я бы точно пренебрег добрым советом Орма и, плюнув на все опасности и сложности пути, равно как и на здравый смысл, так и ломанулся бы напрямки через Белое Поле. Домой, подальше от Бьёрнкрога и хессира канцлера. Но человеку семейному надлежит ехать с караваном, чинно и спокойно.

К вечеру добрались до знакомого, ставшего почти родным трактира. Я наконец узнал, как он называется: «Уютный приют». С ума сойти, какая у людей фантазия!

Здесь заночевали, а утром снова двинулись в путь. В дороге ничего волнительного не случилось. До города добрались спокойно, а до дома тем более.

Стоя на пороге, я машинально вытащил из сумки хрониста ключ и замер. Столько передряг прошел, жизнь изменилась, а вещица уцелела. Держу в руках как ни в чем не бывало…

Я растерянно взглянул на Герду. Она тоже смотрела на ключ и улыбалась. Ничего не сказала, но я понял: «Да, Ларс, это наш дом. Мы вернулись. Счастливые мы люди, Ларс!»

Замок, как всегда, щелкнул два раза. Взявшись за руки, мы вошли в дом.

В прихожей тишина. Играют на стенах блики, отбрасываемые наполненными водой хрустальными сферами, тянет с кухни запахом свежей выпечки, висят на крючках куртка Оле и плащ Хельги. И никого живого.

Наклонившись, я поднял с пола кожаный мячик Вестри.

Все будто в утро моей несостоявшейся дуэли с Халлькелем Керъяром. Гудрун на рынке, Хельга решила дать мне выспаться и сама отправилась гулять с собакой. Оле Сван сейчас спустится сверху, неся перед собой наполненный снегом таз.

Дверь, ведущая к лестнице на чердак, распахнулась от пинка, и в проеме завозился капитан стражи, двумя руками удерживающий медную посудину. Хоть что-нибудь изменилось?

Сван наконец смог совладать с норовящей захлопнуться дверью, протиснулся в прихожую и отвел взгляд от своего таза.

– А, вы. Вернулись. Не сомневался. Ну, дети мои, что хорошего скажете?

– Оле, ты стал тестем.

ЭПИЛОГ

Город строили быстро. Не то слово – торопливо. Возили камень, обтесывали, складывали стены, нимало не заботясь о красоте. Обо всяких изысках можно будет подумать после. Если выживем. А если нет, то мертвым безразлично, сколь роскошно украшена их гробница.

Высокие стены, узкие улицы, приземистые дома, жилые вперемешку с лишенными окон, похожими на закрытые сундуки строениями: амбарами, складами, хранилищами. Частных немного, в основном безликие казармы, приюты. Людей здесь пытаются собрать и сохранить так же, как запасы зерна, топлива, оружия. Так же как рукописи и книги.

Новый город должен стать форпостом, центром будущей обороны. Только воевать на этот раз люди собирались не с себе подобными.

Бьёрнкрог, коготь ворона. Именно на этом месте вспугнутая

птица чуть было не лишила короля Хлодвига глаза, а потом с гневным карканьем закружила у монарха над головой. В прежние времена это сочли бы дурным знаком, но сейчас бедам уже не нужен вестник, и так идут одна за другой. Случившееся толковали по-новому: птица защищала свое гнездо, а если уж решила выводить птенцов именно здесь, то вот он, край безопасных земель. Дальше на северо-запад они пустынны, все живое давно ушло оттуда, спасаясь от неспешно, но неудержимо наступающего ледника. Все, кроме глупых неверящих людей.

Здесь, на рубеже, ворон найдет себе поживу, и его потомство будет в безопасности.

Новые приметы, новые божества, новая родовая знать. При дворе короля Хлодвига нынче имеют влияние не те, кто может назвать имена десятка поколений предков, а люди знающие, думающие, рукастые, хорошо разбирающиеся в какой-нибудь науке или ремесле. А еще отчаянные, смелые, преданные лично монарху.

Сейчас один из таких сподвижников стоял перед Хлодвигом.

– Они закончили, Ваше Величество. Люди очень старались, хотели успеть.

Король быстро, но внимательно просматривал лежащие перед ним исписанные разными почерками листы.

– Архитектура… Навигация… Это важно, хотя в ближайшее время вряд ли хоть один корабль сумеет отойти от наших берегов… Тем важнее сохранить. Горное дело. Растения. Эти новые животные, кхарны… Про них удалось узнать так много? Это воистину чудо, Снорри. Знания бесценны. Но, – король недоуменно поднял глаза, – здесь нет ни одного имени. Кто писал эту книгу, канцлер Эдл?

– Ваше Величество, эти люди заслуживают высочайшей награды, но имена их не будут известны современникам и тем более потомкам. Только священная книга сможет пережить грядущие страшные времена. Люди должны думать, что о них позаботились сами Драконы.

«…И так Снорри Угодный Драконам записал все, что сказал ему мудрый Виден. И удалились Девятеро на пути, им ведомые, оставив людям в помощь и поддержку „Завещание Драконов“».

ГЛОССАРИЙ

Глоссарий

Вурды – знать земли Фимбульветер, родовая аристократия.

Дротнинг – предводительница клана.

«Завещание Драконов» – сборник текстов, содержащих рассказы о Девяти Драконах, сотворении и конце мира, правила жизни, список праздников, описания обрядов, а также сведения по выращиванию растений в оранжереях, уходу за домашними животными, строительству домов и пр.

Клан – община, состоящая из кровных родственников (семья) и примкнувших к ним вассалов и их потомков, занимающаяся неким делом или промыслом. В отличие от ремесленных цехов, всегда возглавляется вурдом. Вассал приносит сюзерену (старшему в семье, главе клана) клятву верного служения, а тот взамен обещает помощь и защиту. Браки внутри клана разрешены, но не между кровными родственниками. Все дети, рожденные в клане, считаются его членами, но могут выйти из него, разорвав договор, отрекшись от семьи или же будучи изгнаны.