Небо для смелых
Шрифт:
— Тяну, тяну. Армия для меня все. Меня убить легче всего. Скажи: «Ласкин, ты уже не военный» — и я готов — клади под образа.
— Вы все там какие-то маньяки. Ведь Евгений Саввич, пожалуй, первую субботу, очевидно, в связи с окончанием года обедает дома.
Софья Михайловна была права. Несмотря на обед и домашнюю обстановку, разговор шел вокруг служебных дел. Оба очень хорошо понимали, что война не за горами, оценка состояния округа вообще и авиации в частности была далеко не такой оптимистической, как пелось в песнях.
— Знаете, Николай Алексеевич, у меня все больше складывается убеждение, что мы постоянно и почти слепо пытаемся втиснуть
— Чем вы это объясняете, Евгений Саввич? — перебил Ласкин.
Птухин помедлил.
— Мне думается, причин несколько. Посмотрите на наш руководящий состав ВВС, он на девяносто девять процентов состоит из участников войн в Испании или на Халхин-Голе. Следовательно, сильная привязанность к своему личному опыту. В силу различных обстоятельств многие пришли в руководство с должностей командира полка и даже эскадрильи, соответственно со своим масштабом мышления. Отчасти виновна и наша военная наука. Как вы думаете, по каким вопросам в ней самая большая неясность?
— Надо полагать, по вопросам обороны.
— Да! Поэтому доклад Тюленева [И. В. Тюленев — генерал армии. В то время командовал Московским военным округом] «Характер современной оборонительной операции» слушали разинув рот. Но ведь он говорил в основном о проблемах, не о деталях, и главным образом о действиях наземных войск. Место ВВС в этой операции пока не раскрыто. И речь шла об армейской оборонительной операции. А в масштабах фронта? О такой обороне и слов не было. Неужели нельзя ее предположить? Тут есть над чем подумать, и весьма срочно. Кстати, начальник Главного управления ВВС определил нам тему теоретической разработки «Действия ВВС по уничтожению крупных механизированных соединений противника, прорвавшихся в глубину нашей территории». Срок представления — до первого апреля. Распределите силы для сбора и обработки материалов с учетом последних войн в Европе и наших крупных учений. Ну а теперь поговорим о заботах наших насущных…
Ласкин рассказал, что строительство КП в Тернополе идет нормально и к апрелю обещают закончить полностью.
— К апрелю? Это не так уж нормально. Надо подумать, как ускорить, возможно, помочь своими силами.
С первых дней нового 1941 года в округ стали поступать новые самолеты: МиГ-1, ЛаГГ-3, Як-1, Пе-2, Ил-2. Сталин ежедневно интересовался
Пользуясь правом друга, Борман решил поговорить с командующим по ряду вопросов переучивания. Он вошел в кабинет, когда Птухин говорил с кем-то по телефону ВЧ. Евгений Саввич жестом показал на стул. Видно было, что разговор не из приятных.
— …Что я предлагаю? Я предлагаю то же самое, о чем написал вам. Переучивание проводить на тыловых аэродромах по одному полку от дивизии. А остальные пусть поддерживают боевую готовность на старых типах… Какая здесь выгода? Все выгоды изложены в тексте… Да, надо делать, но и рассуждать тоже не мешает, особенно перед тем, как делать, даже в вашем положении… Ясно, понятно, до свидания.
Птухин в сердцах бросил трубку.
— Вот такие дела, Саша, тебе пересказать тему разговора?
— Нет, Женя, не надо, все понял.
— А ты, Саша, по делу или мимоходом?
— Мимоходом. — Борман передумал начинать разговор.
— Тогда у меня к тебе дело. Облетай всю систему ВНОС [ВНОС — воздушное наблюдение, оповещение и связь] округа, определи ее возможности и недостатки, особенно оповещение истребительных частей.
— Так, Женя, ведь это не мое дело.
— Твое, твое, а то назначат тебя вот туда. — Птухин показал на телефон ВЧ. — Так хоть будешь знать, нужное даешь приказание или так себе.
Горячка переучивания усиливалась с каждым днем. В середине января после декабрьского совещания из Москвы вернулся Жуков уже начальником Генерального штаба. Едва ли не первым, кого он пригласил в кабинет, был командующий ВВС округа, от которого потребовал доложить итоги освоения новой техники.
Говоря об организационных недостатках, Птухин видел, как опускались густые брови Георгия Константиновича, а по углам губ образовывались глубокие складки. Это был признак крупного недовольства. Но смягчать и приукрашивать обстоятельства Евгений Саввич не собирался.
— И когда же летчики округа станут боеготовыми на новой технике?
Птухин назвал реальные сроки.
— Да вас за такие сроки надо снять и разжаловать, — не поднимая головы, чеканил каждое слово Жуков.
— Если это ускорит переучивание, вам не следует задерживаться с моим разжалованием, товарищ генерал армии.
Голова Жукова наклонилась еще ниже над столом. Птухина он знал хорошо еще по совместной службе в Белорусском округе, ценил деловые качества и откровенность. Сам же предлагал Сталину его кандидатуру на должность начальника ПВО страны. Птухин не тот человек, которого можно запугать. Жуков уже жалел о сказанном.
Через три дня Жуков снова пригласил Птухина.
— Вы, конечно, знаете о только что сформированном Главном управлении ПВО? Это особое направление обороны, на которое, к сожалению, только сейчас, в преддверии войны, серьезно обратили внимание. Короче, вас вызывают в Москву к наркому, а вероятнее всего, к Сталину, чтобы назначить на должность начальника этого управления.
Птухин был захвачен врасплох. Первая мысль мелькнула, что Жуков добился своего, его снимают, вот только без разжалования.