Небо на двоих
Шрифт:
– Да там весь отель все знает. После того, как ты убежала, а Джамира вернулась, они с Гроу орали друг на друга, потом прибежал этот твой Рон, и они с Гроу тоже орали друг на друга (правда, уже тише), потом куда-то ушли, а когда Гроу вернулся один с перекошенной физиономией, я пошел к нему и спросил, что за чешуйня. Ну он мне и сказал, что. Что твои вальцгарды не возили тебя ни в какую больницу после анафилактического шока, и что аборт ты сделать не могла.
Мне захотелось побиться головой о стену. А еще лучше - побить Гроу.
– Он это во всеуслышание
– Да нет, конечно. Только мне. Но там народ уже такие теории строил, что ни одному сценаристу даже не снились.
– Ладно, - вздохнула я. С этим можно разобраться потом.
– Ты поэтому уехал?
– Угу.
– А почему ко мне не пошел?
– Потому что ты не отвечала на звонки. Ну и я решил, что...
– Ленард, то, что у меня будет ребенок, ничего не меняет.
– Разве?
– Для нас - нет, - я подогнула под себя ногу и повернулась к нему.
– Или это меняет для тебя?
– Что?
– он подскочил на месте и возмущенно уставился на меня.
– Нет, конечно!
– Тогда с чего ты взял, что для меня что-то изменилось?
– Не знаю, - Ленард отвел взгляд.
– Потому что родной ребенок - это родной. А я...
– Ты тоже для меня родной!
– сказала я.
– И вообще, может уже пойдем куда-нибудь? Я не хочу словить тепловой удар. Я со своей стороны обещаю, что всегда буду отвечать на твои звонки, а ты обещай, что никогда больше не станешь убегать, не поговорив со мной. Я, между прочим, чуть не поседела в свои двадцать шесть.
– Ты за меня волновалась?
– он просиял.
– Ага. И в следующий раз думай об этом, потому что придется объяснять одноклассникам, с какой чешуи у тебя такая седая мама.
Я сказала это, не задумываясь, только наткнувшись на его взгляд, прикусила язык, но было уже поздно. Видимо, в моем случае «дура» - это даже не призвание, а стиль жизни.
– Ленард, я не хотела, - поспешно произнесла я.
– Я не это имела в виду... Я просто... просто хотела сказать, что очень тебя люблю, и что сегодня, когда ты исчез, мне стало дико страшно. Я вовсе не претендую на место твоей мамы, и мне не нужно, чтобы ты меня так звал, я...
– Танни...
– Я просто не умею выражать свои мысли, поэтому...
– Танни!
– рявкнул он.
– Дашь ты мне хоть слово сказать?
Если можно было тактично сказать «заткнись», он это только что сделал.
– Я немножко к этому не готов, - произнес он.
– Оказался. Моя мама... она была совсем на тебя не похожа, и... слушай, тебе не кажется, что стоит отложить этот разговор?
– Да, - сказала я, поспешно поднимаясь.
– Да, наверное. Ленард вскочил следом, сунул руки в карманы.
– Ну и что теперь? Куда пойдем?
– Гулять. Жариться дальше.
– Только сначала что-нибудь поедим?
– предложил он.
– Я не обедал.
– Да!
– сказала я.
– Ты тоже не обедала?
Я задумчиво посмотрела на небо, вспомнив два подноса.
– Перекусила на бегу.
– Ой, - сказал Ленард, когда мы с вальцгардами направились к спасительной
– А как ты меня нашла?
В эту минуту я поняла, что Терграна по-прежнему нигде нет. И что я даже не представляю, кто теперь будет кормить Бэрри.
День вышел насыщенно-туристическим. Если честно, я даже не помню, когда у меня в последний раз такой был (наверное, как раз в мою первую поездку в Зингсприд с Леоной и Рэйнаром, который тогда еще не был ее мужем). Как ни странно, но именно достопримечательности Лархарры: центральная площадь, окруженная полуразрушенной стеной, улица стражей, на которой в древности жили местные вальцгарды, рынок, где мы с Ленардом объелись бийей, умопомрачительно вкусным фруктом, от которого языки становятся оранжевыми, фонтан слез и фонтан радости - вымели у меня из головы вообще все посторонние мысли.
Первым делом я заставила Ленарда позвонить тетке и сказать, что он со мной. Как бы ни было велико желание ее игнорировать, я прекрасно понимала, что нужно поставить ее в известность и успокоить. Пока он звонил, я рассматривала свой смартфон и думала, не поинтересоваться ли у Терграна, куда тот так загадочно исчез, но решила, что этого делать не стоит. Собственно, это были единственные посторонние мысли, и были они до начала прогулки, потом мы говорили только о Лархарре и глазели по сторонам. Словом, мимикрировали под самых обычных туристов, чем откровенно наслаждались.
– Клевый был день, - сказал Ленард, когда мы возвращались обратно.
– Очень, - согласилась я.
Даже несмотря на его начало, день был действительно клевый, и я искренне наслаждалась прогулкой, обществом Ленарда и даже вальцгардов. Нам странным образом никто не звонил: ни Бирек, ни Гелла, ни его истеричная тетка. Первые, видимо, решили, что нам просто стоит ото всего отдохнуть, а эсса Мэрдсток, скорее всего, поняла, что требовать от Ленарда вернуться в номер бессмысленно.
– У тебя с ним что-то есть?
– вопрос прозвучал так неожиданно, что я даже не сразу отлипла от стекла, в котором высматривала особенности архитектуры Лархарры: у них высотные здания по большей части сужались ввысь.
– С кем?
– спросила я, когда поняла, что меня пристально смотрят.
– Ну с этим твоим начальником службы безопасности, который меня нашел.
Я кашлянула.
– М... нет. Ничего.
– Ты уверена?
– поинтересовался Ленард.
– Я не против в общем-то. Просто хотел это сказать, а то в прошлый раз повел себя как малолетняя истеричка.
Я кашлянула второй раз и снова прилипла к стеклу. О том, есть ли у меня что-то с Терграном, я как-то не думала. А вот он, наверное, думал - если учесть наш последний разговор перед анафилактическим шоком, да и после тоже. Тогда он просто ждал со всеми в больнице, и в общем-то, единственное, что сказал, это: «Я рад, что с тобой все в порядке». Правда, сказал это так, что ни один самый прочувствованный монолог на тему того, как он волновался, сходил с ума и дальше по тексту, не передал бы смысл лучше этих простых слов.