Небо нас ненавидит
Шрифт:
Сейчас Олесса ждёт его — в зелёном, с синей оторочкой платье, которое он подарил перед отъездом. И теперь она стала ещё прекрасней, чем когда он её встретил в саду.
Он почувствовал непривычное тепло на щеках. Потрогал пальцами свободной руки и понял, что это слёзы.
— Почему ты плачёшь? — спросил железный голос Гервёр.
— Я… вспомнил…
— Расскажи мне, о чём ты вспомнил.
У Ладислава не был сил на сопротивление. И он начал рассказывать — очень кратко, чтобы она не заметила, как он всхлипывает.
И
— Так что она тебе сделала? — поинтересовалась Гервёр.
— Ничего особенного.
— Ничего особенного, кроме того, что позвала к себе в постель?
— Ничего подобного! Она взяла меня за рукоять меча. Положила пальцы, понимаешь? Это было так мило, путь даже меч тренировочный. Я сразу понял, на что она намекает. Я был не один против своих проблем! В ту ночь я был не один!
— И той ночью вы стали любовниками?
— Нет! Она была не такой!
— А как вы стали любовниками?
— Я объяснился ей в любви. Мы всё обсудили. Что возможно, что невозможно. Назначили время для встреч, когда никто не заподозрит. Когда ты за главного, это легче.
— И вы ещё вместе.
— Да. И я собираюсь быть с ней всегда.
— Неплохо справляетесь.
— Любовь — это сложная вещь, важная. Как война.
— А ты был на войне? — вдруг спросила девушка.
— Пока ещё нет.
— Я думаю, — теперь Гервёр смотрела в потолок, — на войне этот опыт тебе пригодится. А война у нас скоро. Ещё как скоро!
29. Арад-Нинкилим, привратник
Внутри таможенной башни курился можжевельник, разгоняя злых духов. А Арад-Нинкилим и стражники стояли за ней, прижатые тесными улочками. Стражники пялились на редких служанок, что проходили мимо них за водой.
Арад-Нинкилим был занят устранением бед, что остался от сгинувших поклонников ЗаБога. Следов и значков на воротах быть недолжно.
Сначала он подтачивал линии специальным ножиком, а затем покрывал пахучей белой красной. Прошло совсем немного времени — и вот башня стала как новая. Осталось только закрыть крышкой бочонок с побелкой.
— Время возвращаться, — сказал Арад-Нинкилим.
Засов внутренних ворот отошёл, теперь можно было открыть дверцу в правой створке. Арад-Нинкилим вступил внутрь башни первым и сразу увидел, что во внутреннем дворике, прямо посередине мозаичного пола, кто-то стоит в ароматном сизом облаке можжевелового дыма.
Стражники заходили вслед за юным привратником. Было заметно, что они тоже ничего не понимают — но надеются, что юный жрец всё объяснит и уладит.
Арад-Нинкилим пригляделся получше и опознал пришельца.
— Многочтимый Кити-Лишар!
— Он самый, — старик улыбнулся.
Арад-Нинкилим подошёл ближе и спросил уже вполголоса:
— Но как вы здесь оказались?
— Это не больше, чем знание, мой мальчик. Не больше, чем знание.
— Зачем вы пришли сюда.
— Кое-что посмотреть, кое-что
— И что вы увидели?
— То, что собирался увидеть.
Арад-Нинкилим замолчал, подбирая слова. Стражники тем временем расходились по своим местам. Раз разговаривают — значит всё в порядке, и нечего мешать образованным людям.
Наконец, Арад-Нинкилим решился.
— Я хотел обсудить с вами одну вещь. Где вас можно найти? Вы же не всегда в библиотеке.
— Ты хочешь поговорить со мной прямо сейчас?
— Сейчас — да. Но не здесь.
— Боишься, что услышат духи с той стороны ворот.
— Это тайное. Слишком тайное. Про такое говорят наедине.
— Ты что, влюбился?
— Нет.
— Ты нашёл какие-то новые подлинные имена?
— Нет.
— И правда, что-то загадочное. Пойдём со мной, — Кити-Лишар двинулся в сторону внутренних ворот, — Там, куда я отправляюсь, мы сможем поговорить по-настоящему… А печати снимешь, когда вернёшься. Без нашего приказа, — он повернулся к стражникам, — из города никого не впускать и не выпускать! А если мы погибнем, то до назначения нового привратника вами распоряжается жреческое собрание. Всё, мы ушли.
Они шли знакомой боковой улочкой, что поднималась на храмовый холм. Как всегда в полдень, она была пуста — люди попрятались от густого, как речной ил, жара.
Арад-Нинкилим пытался угадать, куда они направляются. Но не получилось. В той стороне жили все боги их города.
— Сегодня прибудут рабы, — сказал старик, — открой им ворота, прими и запиши, как учили. Передай стражникам и сам пропусти. Печати поставишь обратно. Охранников развлечёшь.
— Я исполню.
— Нам нужно не меньше рабов, а они пришлют два десятка. Мало, очень мало. Города, что ниже по течению, забирают себе лучших работников.
— Но зачем нам столько рабов? У нас мало стражи, не хватает ни панцирей, ни даже копий, — а мы рабов покупаем!
Вдруг Кити-Лишар с проворством, которого не ждёшь от его возраста, свернул в боковую, едва заметную арку. Они прошли по ступенькам и вышли к старой плотине.
Ремонт шёл полным ходом. Два десятка рабов под палящим солнцем, несмотря на полуденную жару, таскали извёстку и битый камень, чтобы укрепить подножье стены, достаточно широкой, чтобы на её гребне росла аккуратная аллея финиковых пальм..
— Мы носим белые и мягкие одежды, пока они работают, — поияснил старый жрец, — Если они закончатся. А человек на такой работе кончается быстро… Если с этими что-то случится — горожанам придётся всё делать самим. Ты учил, ты помнишь?
— Помню, — сказал Арад-Нинкилим и добавил на языке богов:- “Корзины богов — носить человеку”.
— Но мы — не боги. Мы не можем вылепить из красной глины столько рабов, сколько нам нужно. Даже нашей магии для этого недостаточно.
— Тогда почему не закупят ещё больше? Если эти будут отдыхать, они дольше прослужат.