Неболейка
Шрифт:
Больше всего он напоминал длинный розовый карандаш на ножках.
– Это ты хочешь нас убедить, будто ты и есть полезный микроб? фыркнул хомяк.
– Я и есть. Зовут Бактерия Лакта.
– Иностранец, что ли?
– спросил Петька, пристально рассматривая розового.
– И на каком же языке тебя так длинно зовут?
– На латинском, - розовый шагнул на своих длинных ногах через канаву. Хомяк на всякий случай попятился, потянул за собой Петьку.
– Жалко, мы с Петей маловато латинских слов знаем. Телевизор, цирк, библиотека - вот и все. А то бы побеседовали.
– Что трудновато?
– не понял розовый.
– Во вранье твоем разобраться. Думаешь, если мы из леса вышли, так не знаем, что микробы очень маленькие? Ты же такой вымахал, что, того гляди, макушкой за облако заденешь.
– Он не врет, - строго сказал знакомый голос, и из осинника важно выплыла коза Белла. Петька заплясал от радости.
– Он не врет, - повторила заведующая Зеленой аптекой, ставя перед собой корзинку с желтыми цветами.
– Он правда микроб. Только однажды ему пришлось пройти через волшебный электронный микроскоп, и он стал таким огромным.
– А если бы он прошел через обычный электронный микроскоп, не волшебный?
– все ещё настороженно спросил хомяк.
– Тогда был бы поменьше?
– У микроскопов, - начала растолковывать коза Белла, - вообще такое свойство - все увеличивать. Возьмешь, например, муху, положишь её под микроскоп, и кажется она величиной со слона.
– Начинает занимать много места, всем мешать, и поэтому люди иногда говорят друг другу: "Не делай из мухи слона!" - подхватил Петька.
– Нет-нет, - засмеялась Белла, - муха не становится больше. Под микроскопом её просто лучше видно. И микробов тоже видно. Но если с мухой мы и так знакомы, то микроба без увеличения не разглядишь.
– Ой, да что мы тут разговариваем? Пойдемте ко мне в музей истории медицины. Я вам там все покажу, - предложил розовый.
– Не можем мы, - вздохнул Петька.
– У нас Даша пропала, искать надо.
– Где пропала?
– заволновалась коза.
– Здесь где-то заблудилась, - Петька показал рукой вокруг.
– Э-э, Квасилий, - обратилась Белла к розовому, - не нравится мне эта пропажа. Хомяк толкнул козу в бок:
– Длинный сказал, что его как-то по-другому зовут.
– Если по-латыни, тогда да, - согласилась Белла, - а если по-приятельски, то можно Квасилий. Он полезный микроб. Капусту помогает квасить. Яблоки моченые делает - пальчики оближешь. И ещё - там, где Квасилий пройдет, нет места Эллоч-ке-Шигелочке и всей её бандитской шайке.
– Она страшная, эта Эллочка?
– спросил Петя.
– Да как тебе сказать?
– задумалась коза.
– С виду вроде бы нет. Но носит она с собой тонкую палочку. Коснется Эллочка-Шигелочка этой палочкой кусочка торта, который ты не доел да не убрал в холодильник, и тотчас поселятся на кусочке вредные микробы. Постоит торт на столе, ты по улице побегаешь, проголодаешься, придешь, доешь его, и заболит у тебя живот.
– А как же Эллочка-Шигелочка пролезет ко мне домой?
– рассердился Петька на незваную гостью.
– Чаще всего она с мухами прилетает. Мухи на лапах много Гадости Всякой
– Значит, если все от мух закрывать и прятать в холодильник, никакая Шигелочка не страшна?
– Петька недоверчиво посмотрел на козу.
– Надо ещё руки мыть как следует, овощи и фрукты грязные не есть, вот тогда Шигелочке до тебя ни за что не добраться, - объяснил Квасилий.
– Все правильно, а теперь за мной!
– коза Белла шагнула и остановилась.
– Ах, батюшки, чуть мать-и-мачеху не забыла, - она подхватила корзиночку.
– Зачем тебе мать-и-мачеха?
– Киселев сунул нос в желтые цветочки.
– От кашля хорошо помогает.
– Коза повесила поклажу на свои красивые рога.
Глава 34
Квасилий рассказывает
Квасилий взял длинную палку, поддел на неё платье, закинул ношу через плечо и стал похож на огромную розовую птицу фламинго, но только с крыльями в горошек.
– На кукурузном поле за лесом стоит пугало Одежка на нем поистрепалась, мы ему новое платье подарим, - сказал он. Тут дунул сильный ветер, платье вспорхнуло, и сходство Квасилия с птицей стало ещё больше.
Петька сказал ему об этом.
– Ничего удивительного, - ответил микроб, - мы с фламинго родственники.
– С кем родственники?
– не понял хомяк.
– С птицей фламинго, и с тобой, хомяк, и с козой и с Петей. А вы между собой тоже все родственники.
– Квасилий говорил это так просто и уверенно, что Киселев даже не стал спорить. Он решил ждать разъяснении. Особенно волновал его вопрос о родстве с козой Беллой: одно дело - если он ей дядя, и совсем другое - когда она ему тетя.
– В природе все едино, все связано, - продолжал рассказ специалист по заквашиванию капусты.
– Посмотрите, вон трава растет. Зеленая. Когда светит солнце, она выделяет кислород. Ты знаешь, Петя, что такое - кислород?
– Газ такой невидимый. Мы им дышим.
– Правильно, - кивнул рассказчик.
– Вот и первый признак нашего родства - мы все дышим кислородом, сказал хомяк важно. Ему было приятно, что он сам об этом догадался.
– Нет, - возразил Квасилий, - это второй. Первый признак нашего родства состоит в том, что все мы построены из мельчайших кирпичиков. Вместе эти кирпичики называются "органические вещества". А мы с вами организмы. Органические вещества разные, их очень много, но все они делятся на три группы: белки, жиры и углеводы. И все живое ими постоянно обменивается.
– Это как?
– не поверил Киселев.
– Как обменивается? Что-то я не помню, чтобы Петя с кем-то углеводами менялся. Марками - это было, а вот чтобы как ты говоришь - не случалось.
– Смотрите, - Квасилий кивнул на козу, которая щипала на ходу травку, - коза ест траву. А трава и вообще все растения состоят из органических веществ. К вечеру у козы появится молоко. В этом молоке будет все то, что содержалось в траве. Вы попьете молока, ведь коза не жадная и непременно угостит вас, окрепнете и подрастете. Но вы не железные, не каменные, а живые. Вы дышите и выдыхаете углекислый газ. Этот газ поглощает трава. Поглощает и тоже растет.