Неболейка
Шрифт:
– Крылья радости недолговечны, - грустно ответил Сахарок, - их не стало, как только мы прилетели на место. Но я не жалею. Я теперь всю жизнь буду| помнить, как однажды взлетел вместе с вами.
– Вы чего там шепчетесь?
– спросила Даша.
Но ни Петька, ни Сахарок не ответили. Они сердились на неё за дурацкий прыжок, за то, что она не остановила Недотепу и Разиню, а потому решили рассказывать ей пока о крыльях радости.
Глава 29
У реки
С дороги опять пришлось свернуть. К Простуде, за украденным здоровьем, надо было идти налево; в поликлинику, куда Ахля везла Разиню, -
– Кто попадает в Растяпию?
– спрашивала она и тут же отвечала: - Те, кто не думает об осторожности. Например, зимой играют ребята в хоккей, а вратарь забывает маску надеть. Плохо это. Шайба летит с большой скоростью, может попасть в глаз. Да и просто в лицо ударит - тоже опасно. А в маске как хорошо. Играй на здоровье. Или зонтики, - сестра милосердия посмотрела на горе-парашютистов, - одни с ними прыгают, руки-ноги ломают, другие фехтование устраивают - тоже до беды не далеко. А качели? Какая замечательная вещь! Летаешь туда-сюда, чувствуешь себя бабочкой. Однако об осторожности и тут забывать не стоит. Держаться нужно крепко. Стоя качаться нельзя, закружится голова - упадешь. А уж прыгать с разлета совсем никуда не годится. Не успеешь отбежать, и доска ударит сзади по голове.
Все слушали Ахлю внимательно, даже Даша перестала дуться на Петю и коня за то, что они секретничали.
– Скажите, пожалуйста, - неожиданно спросил Петька, - а какая разница между сестрой милосердия и медицинской сестрой?
– Никакой, - Ахля улыбнулась, - все медицинские сестры милосердны. У них обязательно должно быть доброе сердце.
– Интересно, я смогу стать медсестрой?
– спросила Даша.
– Сможет, сможет, - ответил Недотепа.
– Она нас с Разиней так жалела, так жалела, когда мы упали. У неё очень доброе сердце.
– Хорошо, что жалела, зря только вовремя не удержала от прыжка, строго напомнила Ахля. Даша покраснела.
– Она больше не будет, - сказал кто-то зелененький и мохнатенький, появившийся неизвестно как, незнамо откуда. Может, из детского сада? Для школьника он был маловат.
– Ты кто?
– спросил хомяк.
– Хлюпа!
– ответил зелененький и хлюпнул носом.
– Откуда?
– продолжил знакомство Петька.
– Из болота!
– мохнатенький отряхнулся, и во все стороны полетели брызги.
– Куда идешь?
– Даша загородилась зонтиком.
– Все равно куда, лишь бы с вами.
– Мы к реке, - дружно пояснили Сахарок и Разиня.
– Тогда уже пришли. Вон река, под обрывом. Переплюйка называется. Пожалуй, я поплаваю, - и прежде чем его успели остановить. Хлюпа прыгнул вниз.
– Ax!
– ахнула Ахля.
– Оx!
– охнули все остальные.
Глава 30
Старый знакомый
Петька, Киселев, Даша, Ахля и Недотепа мигом сбежали к воде. Сахарок и Разиня остались на краю обрыва. Они в ужасе смотрели, как по речной глади расходятся ровные круги.
– Утонул, - прошептал Разиня.
– Не думаю, - отозвался Сахарок, - ведь он сказал, что плавать умеет.
–
"Ишь ты, поумнел, - подумал Сахарок, - понял, что такое осторожность. Жалко, поздно". Но вслух конь ничего не сказал. Вместе со всеми он во все глаза глядел на реку. А там! Вода вспенилась, забурлила, и у самого берега вынырнула странного вида деревянная старуха. В вытянутой корявой руке она держала мокренького, зелененького и уже не мохнатенького, а прилизанного Хлюпу. Старуха кричала сердитым голосом, а Хлюпа визжал и заливался слезами.
– Это что же такое творится?!
– восклицала старуха, потрясая в воздухе ныряльщиком-неудачником.
– Это как такое называется? Только села спокойно в песчаную ямку на дне любимой речки Переплюйки повязать себе теплые носочки из новеньких водорослей - и пожалуйста, валятся всякие прямо на голову. Ни те вам "можно войти", ни те вам "здрасти".
Она размахнулась, примерилась и аккуратно приземлила Хлюпу на песчаный берег, тяжело вздохнула и погрузилась в воду.
– Спасибо, извините, пожалуйста, - закричали стоявшие на берегу.
Вода в реке снова вспенилась, старуха, высунув голову, сказала неожиданно ласково:
– Да ладно, я разве что, - и опять исчезла. Ахля с Дашей со всех ног бросились к Хлюпе. Ахля, вытащив из своего необъятного кармана пушистое махровое полотенце, начала растирать купальщика, приговаривая:
– Ах-ах-ах! Что же нам делать! Ведь ты мокренький и холодненький, а сухого купальничка у меня нет.
– Мне не надо, - откликнулся из складок зелененький и снова мохнатенький.
– Я же водяной, я никогда не переодеваюсь. Это мальчики и девочки не должны на пляже в мокрых трусах сидеть, на холодных камнях лежать, а мне можно.
– Какой ещё водяной! Никому нельзя в сырых вещах сидеть!
– Вот я его сейчас подсушу, ему совсем хорошо станет, - с этими словами из-за облака выскользнул Солнечный Луч. Всем сразу стало тепло и весело.
– Здорово, приятель, - обрадовался Петька.
– Привет, старый дружище, - махнул хвостом Сахарок.
– Откуда вы его знаете?
– удивился Киселев.
– Так он вскипятил воду для макарон, когда Клецка и витамины томились в плену у Зубной Боли.
– Ну молодец, вот герой, - хомяк даже подпрыгнул от восторга. Но Луч оказался застенчивым, спрятался за облако.
– Выходи, выходи, не скромничай, - позвал его обсохший Хлюпа.
– Давай в салочки поиграем.
Луч тотчас появился и начал носиться по поляне вместе с Дашей и Хлюпой. Недотепа хотел было тоже включиться в игру, но моментально споткнулся, растянул ногу в голеностопном суставе, и трудолюбивая Ахля опять взялась за работу. Стала накладывать ему восьмиобразную повязку.
Что касается Петьки, то он тоже отказался от игры - надо было выполнить обещание, данное хомяку: нарисовать на бумажке, как мы слышим и видим. Разиня со спины Сахарка наблюдал за Петькой, а сам Сахарок щипал травку. В общем, все были при деле, и казалось, ничего неприятного произойти не может. Так нет! Нате вам! Опять Хлюпа!