Неболейка
Шрифт:
– Чаще всего крылья радости появляются, если радуешься чужой удаче, сказала с дерева Римулька. И, не дожидаясь вопроса, откуда она взялась, продолжила:
Баллада о добром слове
По тропинке пес шагал,
Настроенье скверное!
Новость грустную сказал
Кто-нибудь, наверное.
Или просто на ветру
Он простыл, болезный,
А в родную конуру
Муравьи залезли.
В общем, плохо было псу,
Потому и злился.
Вдруг над тропкою в лесу
Кто-то закружился.
Этот кто-то говорит:
"Как же вы изящны!
В
Догов настоящих!"
Посмотрел на елку пес
Там сидит ворона.
Он с волненьем произнес:
"Очень благородно
Было с вашей стороны
Проявить вниманье.
Видно, вы душой добры.
Ваше состраданье
Помогло мне грусть унять.
Вам за то спасибо,
Что изволили сказать,
Будто я красивый".
А ворона говорит:
"Я ужасно рада,
Что тоска вас не томит.
Это мне награда.
Предлагаю вам теперь
Вместе в путь отправиться.
Вдруг ещё какой-то зверь
Без участья мается".
И пошли они вперед.
Прочь беда любая.
Птица песенку поет,
Пес хвостом виляет.
Пока Римулька читала стихи, Петька и хомяк, не отрываясь, смотрели на спину Сахарка, смотрели, как на этой обычной лошадиной спине вырастают большие белые крылья. Когда ворона произнесла "пес хвостом виляет". Сахарок взмахнул крыльями и оторвался от земли.
– Полетел, - восхищенно выдохнули Петька и Киселев.
– Ай да Римулька!
– Я тут ни при чем! Просто добрый Сахарок по-настоящему обрадовался за собаку, у которой появился хороший товарищ. А теперь не теряйте времени даром! Садитесь на коня и летим к Даше.
– Знаешь, Петя, - сказал Киселев, хватаясь за конскую гриву, - ты мне все-таки как-нибудь нарисуй барабанную перепонку и объясни, как мы слышим. А то я не очень понял.
– Ладно, - кивнул Петька, - и как слышим, и как видим, нарисую. Мне Варвара Сидоровна объясняла. Я помню.
– Он крепко обнял Киселева, конь взмахнул крыльями, и друзья полетели.
Глава 28
Растяпия
А что же было тем временем с парашютистами? Даша почувствовала себя ужасно несчастной, одинокой, никому не нужной. Еще бы! Оказалась неизвестно где, да с двумя больными дошкольниками. Ну ладно, Недотепа с разбитой коленкой - тут Даша знала, что делать. Она сорвала свежий лист подорожника, слегка потерла его между пальцами и приложила к ссадине. Недотепа сидел теперь на кочке и старательно прижимал лист к коленке. А вот Разиня!
Даша вздохнула и подошла к Разине. Он прислонился спиной к стогу старого сена. Даша, кстати, свалилась со своим зонтиком прямо на этот стог, поэтому и осталась цела. Разиня тихо стонал. Его правая нога распухла и болела. И Даша, и Разиня, и Недотепа теперь очень жалели о своем глупом, неосторожном поступке, но было уже поздно - надо сначала думать, а потом делать.
– Интересно, - тихо сказала Даша, - куда мы попали?
– В Растяпию, - ответил Разиня, - каждый, кто забывает об осторожности, попадает сюда. Устроят ребята бой на палках, ткнут друг друга, ранят - и пожалуйста, здесь. Побежит кто-то на проезжую часть улицы за укатившимся
– Так, если ты заранее знал, что наш прыжок может плохо кончиться и мы попадем сюда, зачем мы прыгали?
– воскликнула Даша.
– Очень хотелось!
– Разиня схватился за больную ногу и заплакал.
"Нечего его ругать, - подумала Даша, - сама должна была думать. Я же старше. А ему и так хуже всех. Пойду-ка я лучше доктора или медсестру поищу".
Но идти не пришлось.
– Ах-ах-ах! Милые мои! Что с вами?
– послышался приятный голос, и из-за стога сена выбежала Многорукая Ахля, сестра милосердия. На ней был длинный белый халат. Своим добрым лицом Ахля напоминала всех на свете бабушек. Рук у неё было только две, но она делала все так быстро, что казалась многорукой.
Раз! Ахля взмахнула руками, пригладила Даше волосы, поправила курточку, отряхнула соломинки, вытерла девочке слезы и дала леденец на палочке.
Даша растерялась, даже не заметила, как откуда-то сверху спустилась ворона Римулька с чемоданчиком в клюве, Сахарок, Петька и Киселев. Они бесшумно приземлились возле стога и, не отрываясь, смотрели, как замечательно Ахля управляется с разбитой коленкой Недотепы. Все необходимое она вытаскивала из огромных карманов своего халата. Сначала появилась маленькая бутылочка с раствором перекиси водорода. Ахля сняла с коленки лист подорожника, плеснула на ссадину перекисью. Кровь идти перестала. Недотепа не пискнул. Снова замелькали быстрые руки, запахло йодом. Ахля смазала края ранки, смазала осторожно - ранку ни в коем случае нельзя поливать йодом, а нужно намотать ватку на палочку, обмакнуть в йод и слегка провести ваткой по больному месту. Потом в воздухе мелькнул бинт - и вот Недотепа уже трогает повязку на своей несчастной коленке. А Ахля принялась хлопотать возле Разини. Осмотрела его ногу, сказала:
– Придется везти в больницу. Надо делать снимок.
– Ахля наклонилась и принялась что-то искать вокруг себя.
– Вы фотоаппарат ищете?
– спросила ворона.
– Нет, шины, - Ахля с удивлением посмотрела на спустившуюся с неба компанию.
– Автомобильные или для велосипеда?
– уточнил Сахарок, считавший себя работником транспорта.
– Да нет, совсем другие. Шинами медики называют плоские дощечки, улыбнулась коню сестра милосердия, - я привяжу их с двух сторон к ноге пострадавшего, мы положим его к тебе на спину и поедем в больницу делать рентгеновский снимок. Снимок покажет: есть перелом или нет.
– А зачем дощечки? Кладите так, - возразил Сахарок.
– Дощечки нужны обязательно. Если кость сломалась, обломки при движении могут сдвинуться с места, а шины этому помешают.
Тут в чемоданчике, который держала ворона, раздался стук.
Киселев раскрыл его, и две ровные плоские дощечки плавно скользнули прямо в руки к Ахле. Она быстро привязала их к больной ноге Разини и вместе с Петькой уложила его на коня.
– Где твои крылья?
– тихо спросил Петька. Спина коня была ровной и гладкой, как прежде.