Небоскребы магов
Шрифт:
Я вздрогнул.
– Что?.. Зачем это вам? А люди?
– Они тоже временно задержаны, – сказал он с подчеркнутой любезностью. – До выяснения. Завтра начнем допрашивать по одному, сверять сведения, кто-то да проболтается… А вы можете сейчас все рассказать честно и открыто. Кто вы, зачем здесь, почему у вас такой странный корабль?..
Я покосился в сторону распахнутой двери. Вошли и встали по обе стороны четверо здоровенных гвардейцев с копьями, а еще видно, что в коридоре ждет целый отряд. Чуть погодя в комнату вошли четверо
– Глерд Хамильгерн, – сказал я горько, – вы делаете ошибку.
– В чем же? – спросил он.
– Мы просто исследователи, – пояснил я. – Путешественники. Любопытные, как все люди… но достаточно смелые, чтобы пойти за своим любопытством. Ничего больше.
Он вздохнул.
– Глерд… я не сомневаюсь, что вы глерд, хотя глерды бывают и разбойниками. Вас сейчас отведут в охраняемое место, подумайте хорошенько. Мир жесток, глерд. Если начнете запираться…
Он не договорил, я после паузы сказал хмуро:
– Будете пытать, да?.. Но вы ничего другого не услышите.
– Желание человека знать больше, – заметил он, – неистребимо. Мы будем стараться узнать до вашего последнего вздоха.
– А почему бы не поверить, – спросил я с надеждой, – что мы просто отважные путешественники?
Он кивнул.
– А я верю. Но вы первые люди с той стороны моря, так что сами понимаете, насколько вы ценный источник сведений. К тому же, понимаете, мы не можем вам дать вернуться.
– Почему?
Он осмотрел изумленно.
– Разве вы не видели, как именно укреплен порт? Какие где ограждения? Сколько у нас кораблей и как оснащены?.. Ваш корабль превосходит наши, а это значит, мы можем не устоять перед вторжением вашего флота!
– Зачем нам вторгаться? – возразил я. – У нас там свои проблемы. Сказать, что мы мирные люди, не поверите…
– Не поверю, вы правы.
– Тогда поверьте, что у нас своих проблем хватает. Заговоры, мятежи, столкновения с соседями…
Он кивнул.
– Вот-вот. Там у вас с соседями равные силы, а здесь вы наткнулись на королевство, где флот заметно слабее, а это значит, и само королевство можно захватить, а людей поработить.
Я вздохнул.
– А потому такие предосторожности? Даже арбалетчики, что могут, если рванусь, и своих перестрелять?
Он вздохнул.
– Простите, глерд, но сейчас вас обыщут, тогда лишние уйдут. А то ходят слухи о чародеях с амулетами, защищающими от стрел и даже мечей. У нас не встречаются, но, по летописям, были в старину, а у вас там могут быть и сейчас.
– Делайте, – сказал я сломленным голосом, – что хотите. Мне так горько, что нам не верят… Я ожидал, уж простите, более теплый прием. Все-таки мы первые пересекли море!
Он сказал почти с сочувствием:
– Понимаю. Однако высшие государственные интересы…
– Я вас тоже понимаю, – заверил я. – Но жизнь бывает жестокой не только к жертвам.
Он кивком головы указал на меня гвардейцам.
– Обыскать!
Я заметил,
– Ничего.
Гвардейцы тоже один за другим отходили от меня, взгляды разочарованные, точно надеялись отыскать хотя бы спрятанный нож, чтобы просить награду за усердие.
Команда арестована, билось в голове, а это значит, мои меры предосторожности ничего не дали. Или здесь специалисты лучше, чем я предполагал. Должны быть лучше, чем в Дронтарии: это они навязали Дронтарии кабальный договор, а не Дронтария им…
Все же меня вели не просто под конвоем, а под усиленным: трое по бокам, два сзади с почти упирающимися мне в спину острыми копьями, и двое впереди, что бдительно следили, чтобы никто не попался по дороге.
Я надеялся, что после обыска меня поместят вместе с моим экипажем, если он в самом деле захвачен, однако привели в то самое здание, что в первый раз, только опустились на четыре этажа вниз, запах там не просто затхлый, а вовсе отвратительный, провели в самый конец, где и втолкнули в крохотную комнатку, выдолбленную прямо в скале, такие называют каменными мешками.
Дверь из толстых дубовых досок, такую не выбить, я обернулся в камере, гвардейцы уже уступили место тюремщикам, толстым и здоровенным, но и те на меня посмотрели с опаской, я не уступаю им ни по росту, ни по ширине плеч, но выгляжу мускулистее, это заметно.
Один сказал рыкающим голосом:
– Здесь все охраняется как снаружи, так и внутри, понял?
– И что? – спросил я.
Он повысил голос:
– Это к тому, что если начнешь шуметь, тут найдется, кто тебе переломает ребра!
– Это хорошо, – сказал я. – Обожаю, когда мне ломают ребра. В котором часу ужин?
Оба загоготали, словно я сказал что-то жутко смешное, отступили за порог. Дверь захлопнулась, тюремщик с грохотом задвинул засов, я слышал как со скрипом всаживает в петли дужку громадного замка.
Была мысль сосредоточиться и попробовать ускользнуть из камеры через портал. Правда, всего на шаг, от силы на два, но все-таки свобода по ту сторону двери, однако какая это свобода, если пробиваться еще четыре этажа наверх, а после путешествия через портал буду слабее мокрой курицы.
Долго думал, ничего умного в голову не лезет, кроме как вступить в переговоры и как-то уболтать, я должен быть в этом сильнее этих питекантропов.
Выждав некоторое время, постучал в двери кулаком, потом ногой. Долго никто не показывался, я бил ногой, но кроме меня никто грохота вроде бы и не слышит. Либо слышат, но лишь посмеиваются, дескать, пусть побесится…