Нечаянная для волка-одиночки
Шрифт:
Пока он разглядывал красоту в обыкновенной походной черепене, на столе появился чай и несколько ароматно пахнущих лепешек.
— Ешь уже. Остынет, будет не вкусно. — Голос раздался так близко, что он вздрогнул. Но удержался и головы не повернул. Она рядом. Она говорит с ним. Пусть короткими фразами. И даже пытается командовать. От одной этой мысли стало тепло внутри, а убитый слабостью аппетит разыгрался с новой силой. — Съесть должен все. А потом спать. Тебе нужно. Сон вернет силы, так баба Нюся говорила.
Расправиться с необычным по вкусу блюдом у него получилось за секунды, как он не старался продлить удовольствие. Лепешки приятно хрустели поджаристым бочком. А чай… был именно таким, как он любил. В меру сладким и терпким. С
Сердце кольнуло не болью потери и предательства. Теплым счастьем в груди распускалась нежность. Там, у окна, сейчас сидит та, ради которой стоило пережить все потери и удары судьбы. Нет. Не в том, чтобы погибли конкретные, ни в чем не повинные люди, оборотни. Их смерти он не хотел. Но она уже случилась. Почему-то именно сейчас Элройд почувствовал тоненькую ниточку, протянувшуюся от ауры к ауре. От него к Раде. Темно-вишневую. И перламутровую от Рады. Они пока еще не свились, не перемешались, но были. Это могло обозначать только одно. Есть отклик в ее сердце. Даже вот такой, слабый и беспомощный, уже ей неравнодушен. Может быть, именно по тому, что пока она не рассматривает его как мужчину-защитника, ее страх почти пропал? Пусть. Пусть это будет их первый шаг навстречу друг другу. Элройд усмехнулся про себя. Вот уж, никогда не думал, что понравится женщине после того, как шлепнется в ее присутствии в обморок. Или ему досталась особенная женщина? Боги смилостивились над ним, проявив толику злого юмора? Хотя… Оборотни давно перестали слышать своих богов. Первородная пара отвернулась от своих творений еще в первые часы битвы, отобрав у них возможность управлять стихиями. Именно так записано летописцами тех времен в книге истории Санригона. Иначе, они не терпели бы поражение за поражением от более слабых тогда человеческих магов. И не пришлось бы бежать на другой материк после приходов драконов. Именно те поддержали людей. Именно люди сейчас платят драконам дань своими женщинами.
Элройд одернул себя. Драконы в своем праве. Они многое потеряли, встряв в ту битву. И теперь тоже выживают, как могут. И не их вина, что продлить их род способны только человечки. Их боги тоже потеряли с ними связь. Спасенная драконами пять тысяч лет назад, планета продолжает медленно умирать. Вернее, умирает все, что так или иначе основано на магии. Источники угасают один за одним. Поэтому умирают магические расы. Поэтому первыми на край гибели встали те, у кого рождаемость сильно завязана на истинности пары: наги, эльфы, драконы, оборотни. К такому выводу Элройд пришел не так давно. Но доказать свои умозаключения так и не смог. Не хватало фактов. Драконы нашли выход в создании семьи с человеческой женщиной. Оборотни — в браке по выбору зверя. И пусть это были договорные браки. Зарегламентированные обычаями и законами, но эти вынужденные меры помогли им выжить. Наги… оказались беззащитны. Долина пуста. Он прошел ее всю. Кроме особо закрытой территории вокруг Храма их богини. Об эльфах давно никто не слышал. Они закрыли границы Великого Леса. Так же, как наги закрыли Долину.
Элройд не понимал, почему его мысли ушли сейчас в рассуждение о судьбе Санригона. Он пытался вернуться по цепочке рассуждений, как вдруг отчетливо понял: истинная. Его истинная пара. В мире что-то неуловимо изменилось. И у Санригона появилась надежда? Неужели «ушивание» магической сети платиновыми нитями, которое изобрели драконы, остановило падение и вернуло равновесие в мир? Это значит, что их дети смогут быть счастливы? Дети… Оборотень тяжело вздохнул и словно другими глазами посмотрел на Милораду. Девочка не беременна. Он бы почувствовал. Черный старался зря. Белая была миражом. Фантомом. Поэтому оборот был без боли? Рада — маг иллюзий?
Глава 21.
Мне снова снилось что-то непонятное. Зачем ругаться и бросать кастрюли на пол? Они так громко стучат друг о друга. Я пыталась убежать от скандала, но летающие по всему кафе кастрюли, ножи и прочая кухонная утварь не давала такой возможности. От вида летящего в мою сторону подноса с рассыпающимися на лету ложками я проснулась. Шум не прекратился. Он был не во сне. И раздавался со стороны двери. Любопытство оказалось сильнее осторожности.
Дверь была прикрыта не полностью. В довольно широкую щель можно было рассмотреть происходящее рядом с домом. Холодок страха пробежал по спине. И этот страх не имел ничего общего с моей фобией. Испугалась я не за себя. На поляне шел бой. Настоящий. Не киношный. И уже один из троих, напавших на оборотня, бился в предсмертных конвульсиях.
На Элройда нападали сразу двое. Он ранен? Или на нем чужая кровь? Но и тем двоим было уже не до веселья. Меч Роя уже несколько раз доставал каждого из них. Откуда брал силы оборотень, еще вчера бродивший тенью, держась за стены, мне было не понять. Но вот и второй выбыл из боя. Не знаю, насколько рана была смертельной, но он скорчился в стороне, зажав рукой кровоточащий бок.
Теперь у Элройда остался последний противник. Но и силы тоже были на исходе. Рубились они уже молча. Оба тяжело дышали. От страха за оборотня я отвела глаза в сторону, и заметила то, что ему рассмотреть мешали деревья. Там был еще один человек. Перчатки. Неприметная одежда. Он явно не хотел быть замеченным. И едва ли он собирался вступать в битву. Это было глупостью с моей стороны, но желание вывести его на чистую воду отключило и разум и осторожность.
Уже вышла, когда заметила в его руках блеснувшее нечто. Резко стало не до раздумий, когда увидела летящий в сторону моего Роя предмет. Сама не поняла, как смогла так быстро оказаться рядом. Опередила на долю секунды летящий нож и прикрыла мужчину собой.
Нож с чавкающим звуком вошел в грудь. Мою грудь. Боль огненной лавой прошлась по телу и заставила остановиться сердце.
Теперь я снова видела все как со стороны. Птичка на ветке? Отлетевшая душа, которую неведомая нить удерживает рядом с телом? Но боли не было. Была легкость, полет.
Видела, как и последний нападавший упал к ногам Роя. Только тогда тот, которого я успела полюбить всем сердцем, повернулся в сторону двери. И в порыве успокоить спрятавшуюся в доме меня, сделал шаг. Посмотрел под ноги. Крик, полный отчаяния, был слышен, наверное, даже на Закрытом Плато.
Тот, кто бросил нож, усмехнулся довольный результатом. Сделал шаг назад и скрылся за деревом. Но я запомнила его лицо. Жаль, рассказать уже вряд ли смогу хоть кому-то. Есть еще вариант, что в мире магии должны быть люди, умеющие общаться с привидениями.
Я никогда еще не видела, как выглядит со стороны настоящая, не киношная, потеря. Оказывается и в реальной жизни по-настоящему сильные мужчины тоже умеют плакать. Никогда не видела, с какой бережностью можно поднимать самый тяжелый в жизни груз. Наверное, так же бережно он прижимал бы к груди своего первенца, впервые взяв на руки. От вида повисшей на его руках тряпичной куклы, которую забыли набить нужным количеством ваты, чтобы придать жесткость, стало страшно. Потому что теперь этой куклой точно была я. Судя по расположению торчащей из груди рукояти ножа, сердце остановилось не просто от боли. Пришпиленная иголкой бабочка тоже не трепыхает крыльями долго.