Нечеловеческий фактор
Шрифт:
– Дышим?
– Как вы… здесь оказались?
– Случайно проходил мимо, – усмехнулся Вондлярский.
– Я серьёзно.
– Вам необходим «эшелон», дорогой командор. Нельзя ходить по лезвию бритвы без охраны. Ваш помощник попросил вас подстраховать, мы и подключились.
– Веласкес…
– Я знаю, витс, ну и что? Иные искусственники, пусть он на меня не обижается за термин, намного человечнее родившихся естественным путём.
– А вы?
– Что имеется в виду?
– Кто вы, Михал?
Вондлярский в замешательстве
– Во-первых, я не искусственник, коль для вас это важно. Во-вторых, надо же как-то прекращать все эти безобразия с Вирусом.
– Значит, вы… из Межгалактической…
– Придёте в себя – поговорим. Всё будет хорошо. – Вондлярский погладил Ярославу по волосам, как маленькую девочку, вышел.
Она зажмурилась, чувствуя, как счастье пушистым котёнком щекочет грудь, и впервые за много-много дней уснула спокойно.
Глава 24
Пора активизироваться
Вице-президента СОН Лю Чжи Мао брали по месту жительства: китаец обитал в старинной экодеревне «Mountain Band-Aid» (в переводе с анлийского – Горный пластырь), построенной на склоне горы Хуань Доу ещё в далёком двадцать первом веке.
Экодеревня по замыслу архитекторов реализовала идеальную концепцию китайского коммунизма и собственно небоскрёбом в привычном понимании не являлась. Это было пристроенное к горе высотой чуть более полутора километров высокотехнологичное – по тем временам – жилое сооружение в четыреста два этажа.
Наружная часть «пластыря» представляла собой площадки с коттеджами, квартирами и парковыми зонами, выполненными в традиционном для Китая деревенском архитектурном стиле, а внутренняя, прилегающая к горе и внедряющаяся в неё, – общественное пространство с палисадниками, озёрами и очистными сооружениями.
Экодеревня и по прошествии двухсот с лишним лет смотрелась свежо, только жили в ней уже не простые китайцы, а состоятельные бизнесмены и общественные деятели. Не считая китайских мафиози. Комфорта для проживания в современных условиях квартиры и коттеджные модули «небоскрёб-горы» имели достаточно, но за него надо было платить, так как площади современных квартир стремительно сокращались по мере увеличения численности населения, и в Китае начала двадцать четвёртого века, население которого насчитывало уже почти пять миллиардов человек, радовались даже боксам площадью в семь-восемь квадратных метров.
Лю Чжи Мао занимал один из коттедж-блоков высотной – второй линии. Коттеджем назвать это строение можно было с натяжкой, но, как и все соседние строения, он был окружён палисадником и вишнями, что создавало иллюзию отдельной усадьбы. А если учесть современную инженерно-технологическую начинку, коттедж можно было представить стоящим в любом районе земного шара или вовсе на другой планете Солнечной системы.
Вице-президент СОН предпочитал земные пейзажи. Все его видеостены показывали джунгли Мадагаскара и пустыни Африки. Лю Чжи Мао любил посидеть
Девятого августа он вернулся домой поздно, собираясь вызвать одну из местных китайских интим-бригад, однако мечтам вице-президента не суждено было осуществиться. В доме его ждали три человека, из которых он знал лишь одного – собственного массажиста и психотерапевта Кин Люмэя, который недавно заменил старого специалиста. Возможно, именно это обстоятельство – узнавание «своего» человека, приближенного к телу, и не позволило Лю Чжи Мао отреагировать на вторжение должным образом.
– Кин? – удивился он.
Из комнаты отдыха в холл вышли ещё двое, и время для Лю Чжи Мао остановилось.
Грымов упрятал гипноиндуктор «МГ» в недра спецкостюма, выглядевшего обычным повседневным уником.
– Можем начинать.
Воеводин, также одетый в «кольчугу», кивнул.
– Он не откинет копыта?
Массажист не удивился формулировке, он прекрасно знал русский язык.
– Его сознание заблокировано, и если самоликвид заложен не глубоко, на психомоторных реакциях, допрос возможен.
– Проводите его в гостиную. Контроль?
– Всё чисто, – ответил Грымов.
Лю Чжи Мао, безучастного ко всему на свете, провели в комнату отдыха, окружённую, судя по видеопласту, «Мадагаскарским лесом», и Воеводин, не присаживаясь на удобные кресла и диванчики, спросил:
– Господин вице-президент, координатор Знающих-Дорогу давно разговаривал с вами?
Кин Люмэй подступил ближе с пневмошприцем в руке.
– Сегодня утром, – тусклым голосом ответил китаец.
– Кто он?
Грымов изменился в лице, открыл рот, собираясь что-то сказать, но Воеводин жестом остановил его.
– Советник президента, – тем же тусклым голосом сообщил Лю Чжи Мао.
– Давно вы с ним контактируете?
– Девять месяцев… – Лоб китайца пошёл морщинами.
– Не трудитесь вспоминать дату, мы знаем.
Лицо Лю Чжи Мао снова стало гладким.
– Вы молодец, – продолжал Воеводин с нажимом, – хорошо работаете, мы вами довольны. Продолжайте сотрудничество.
Степан Фомич направился к выходу из гостиной, жестом позвав спутников. В холле он сказал, понизив голос:
– Попробуем перепрограммировать заблудшую китайскую овцу (Кин Люмэй при этом улыбнулся). Вызывайте медгруппу.
Массажист вернулся в гостиную.
– Я уж было подумал, он брыкнется после вашего вопроса, – признался Грымов. – Вы предполагали такой исход?
– Вообще-то я окончил Брянский медицинский по курсу психиатрии, – сдержанно сказал Степан Фомич. – Переход от вопроса, якобы утверждающего некую истину в спокойном алгоритме, в данном случае – о Знающих-Дорогу, к вопросу в том же контексте порождает иллюзию полной информированности собеседника. А наш клиент в настоящий момент ещё и фрустирован импульсом псигена.