Нечестивый

Лис Алекс

— Дядя, следи за дверью, — крикнул брат и подскочил ко мне.

Кирилл достал из внутреннего кармана пиджака матово-черный кастет, с черепами на костяшках. Надев его, он размахнулся и ударил по стеклу, но безрезультатно.

— Что это за дрянь, — выругался брат, пряча кастет и доставая закрепленный на щиколотке нож. Длинный широкий разрез и стекло расходится, как пленка, но едва брат достал нож, склеивается обратно.

— Это не настоящее окно, — сказала я, указывая на карниз, — смотри.

Белая пластиковая палка, на которой висели шторы,

немного подрагивала и сокращалась, будто кровеносный сосуд. Все окно было чудовищным симулякром, живой частью квартиры, ставшей для нас западней.

— Оно мутнеет, — заметил брат, — думаю, что свет плохо влияет на эту дрянь.

Стекло покрылось тонкой сеткой прожилок, который постоянно разрастались. Такими темпами, свет понемногу перестанет попадать в комнату и тогда, черт знает, что с нами случится.

— Ребята, там что-то есть, — сказал дядя, — надо срочно уходить.

Мы с братом одновременно повернулись. В темноте дверного проема покачивался сероватый сгусток, отдаленно напоминающий человеческую фигуру. Черная жижа уже плескалась через порог, отвоевывая свободное пространство.

— Выстрели в нее, — прошептал брат, — целься в верх.

Дядя мотнул головой и достал пистолет. Медленно поднял его, прицелился и громкий выстрел загулял по залу, заставив дребезжать посуду в шкафу.

Фигуру отбросило назад, в темноту, но вскоре, из мрака показалась серая рука, помахавшая нам и тихий смех. Выстрел только позабавил это существо.

Я прищурилась, что бы разглядеть его, но заметила, что света в комнате явно поубавилось. Окно покрылось мутными пятнами, остались только совсем мелкие прозрачные участки. В самом углу стекло даже почернело и переминалось, словно заглатываясвет идущий с улицы.

— Я же говорила, что ненавижу тебя, — обратилась я к брату, — рада, что ты скоро сдохнешь.

— Это мы еще посмотрим, сестренка, — злобно сказал Кирилл, — пусть попробует это.

Он скинул свой пиджак, оставшись в черном, разгрузочном жилете, со стильными красными полосками. Вот пижон, подумала я, но заметила длинные зеленые цилиндры, с тонкими ручками, висящие на жилете.

— Это гранаты? — спросила я, — ты же не хочешь использовать их здесь?

— Есть другие варианты? — спросил брат, отцепляя гранату и подкидывая ее вверх, почти к потолку.

Вот же пафосный ублюдок, как он только смог одолеть отца.

— Бам! — крикнул Кирилл, когда граната шлепнулась обратно в руку, — живо все за стену.

Мы с дядей присели возле стены, предварительно перетащив диван, все же какое-никакое, а укрытие. Стекло уже пошло черными прожилками, оставался только небольшой овал в центре. Фигуры в проеме видно не было, видимо, решила подождать, пока не станет достаточно темно.

— Ну что поехали, — сказал брат и мерзко похрюкивая, засмеялся.

Он выдернул чеку, взвешенным движением отправив ее в проем и молниеносно отпрыгнул назад, падая за диван. Я закрыла уши и приоткрыла рот, чтоб выровнять давление на барабанные перепонки. Комнату на мгновение

озарила яркая вспышка и в коридоре раздался оглушительный взрыв. Ударная волна толкнула диван, почти перевернув его. Дверь в зал смело, разметав щепки по всей комнате. Брат с дядей вскочили, я же едва встала, покачиваясь из стороны в сторону. Сердце стучало как бешеное, словно пытаясь вырваться из груди.

— Больно, — разнесся пронзительный, воющий крик из коридора.

Существо ворвалось в комнату, несмотря на остатки света, струящиеся из окна. Распухшее, в серой слизи тело, с покрытой мелкими шевелящимися щупальцами головой, явно принадлежало женщине. Ноги превратились в полупрозрачный отросток, скользящий по потоку жижи, ворвавшейся в комнату. Две обвисших до живота, серых груди мотались по сторонам, когда она извиваясь, как змея, рванула прямиком на брата. Дядя вскинул пистолет, но пули навылет прошли через голову, даже не замедлив ее.

Брат извлек нож и полоснул перед собой, метя в довольно тонкую шею этой твари. Лезвие вскрыло серую плоть, забрызгав все вокруг черной кровью. Существо выбросило костлявую руку, с неожиданной силой отшвыривая брата к окну. Дядя выпустил оставшуюся обойму в голову, но тварь только закричала и забила хвостом, поднимая тучу брызг. Тогда дядя, одним движение сбросив куртку, достал из кожаных ножен на спине, здоровый тесак. Молниеносно подскочив к твари, он рубанул наискосок, разрезая живот и выпуская наружу матово блестящие кишки. Вторым ударом он разрубил голову, треснувшую как скорлупа под напором стали.

— Назад, — крикнула, я заметив, как рука твари дернулась, не нападая, а словно указывая направление для кого-то другого.

Дядя посмотрел на меня и улыбнулся, так просто и тепло, словно извиняясь, что не сможет прийти на семейный ужин. Два тонких, черных щупальца, вырвались из тьмы коридора и пробили его грудь насквозь, выйдя наружу уже поблескивающими от крови.

— Эй, тварь, — крикнул брат, поднимаясь с пола, — смотри сюда.

Существо слепо завертелось, разбрызгивая серые кусочки мозгов из разрубленной головы. Ударом руки, оно отбросило тело дяди в сторону и поползло на голос брата.

— Эй, сестренка, — крикнул брат, срывая с разгрузки оставшуюся гранату, — я люблю тебя, мы с отцом ждем тебя в аду.

Время замедлилось, я двигалась, словно воздух превратился в невероятно густую массу. Диван остался позади. Я прыгнула вперед, в темноту, когда сзади ярко вспыхнул взрыв гранаты.

Побег

Больные сыпались с лестницы, как черные, прогнившие мешки с кишками, оставляя на полу лужи слизи. Первый упавший уже поднялся и вытаращился вперед, будто слепец. Его руки зашарили по вздувшемуся лицу и нащупав нос, смахнули его с физиономии, оставляя две кровоточащих дырки. После он поднял голову вверх и задергал шеей, как припадочная ищейка, что-то вынюхивая.