Нечисть, или Тайна старинной шкатулки

Бош Диана Борисовна

И тут произошло невероятное. Сидящий неподалеку и спокойно вылизывающийся кот вдруг дико заорал и в два гигантских прыжка достиг Пьявченко. С жутким ревом Вантуз вцепился ему в лицо.

Игорь пытался сбросить с себя животное, но не мог. Кот словно осатанел: рвал когтями и зубами одежду и кожу, низко утробно рыча. Только когда, так и не сбросив с себя кота, Игорь понесся вниз по лестнице, Вантуз спрыгнул с него и как ни в чем не бывало вернулся к ошеломленной Есии.

— Знаешь, я его никогда таким не видела, —

рассказывала чуть позже Есия, сидя у Софьи на кухне.

— Пьявченко? Да я тебе всегда говорила, что он шизанутый, — нарезая копченую колбасу и сыр и укладывая все на тарелку, безапелляционно заявила подруга.

Есия поморщилась:

— Ах, да нет же! Я о Вантузе. У него шерсть стояла дыбом, глаза такие странные… И он выглядел обезумевшим. Если бы это был не Вантуз, я бы решила, что животное взбесилось.

— Не наговаривай на мою лапочку. У тебя такой дивный котик!.. — Софья мечтательно закатила глаза. — Вот бы его в человека превратить, представляешь, какой бы из него получился верный муж? Кинуться на особь, в двадцать раз превышающую тебя по весу, — это дорогого стоит. Возьми, это ему от меня. — Она положила в целлофан кусок колбасы. — Да не забудь ему сказать, что это я его угостила!

* * *

Все выходные Есия не расставалась с сыном. Последние события породили в ней такое сильное чувство страха, что ей было боязно отпускать ребенка даже на минуту. Есия вдруг четко поняла: если бы что-то действительно случилось с Андрюшей, она бы после этого не смогла жить.

Чувство было таким отчетливым, что она подумала: единственное существо, которое держит ее на земле в периоды отчаяния, заставляет бороться, — ее ребенок. Как жаль, что он только один!

В воскресенье вечером к ней в гости заглянула Софья. Она все-таки встретилась с заказчиком, который столь бессовестно подвел ее в прошлый раз, и не только продала ему песню, но и получила заказ на новую. А еще он пригласил ее на свидание, и теперь Софья светилась от счастья, как начищенный медный пятак. В общем, она опять была влюблена.

— И кто он? — спросила Есия, когда подруга появилась у нее с просьбой ушить купленное когда-то на распродаже шелковое нежно-сиреневое платье. Фигура у Софьи от природы была великолепная, вот только постоянно варьировалась в пределах двух размеров. В периоды сильных душевных переживаний Софья худела, а как только жизнь налаживалась, набирала вес.

— Его зовут Тимур, он бизнесмен. Заказывал у меня песню для своей мамы.

Есия поморщилась.

— Петь, надеюсь, он не сам будет?

— Ну вот зачем ты так?! Может, у него хороший голос?!

— Ах, простите. Песня-то действительно для мамы или для жены?

Зося мученически закатила глаза и простонала:

— Еська, ты ничего не понимаешь. Я человек творческий, мне влюбленность нужна, как птице крылья для полета! А ты мне их пытаешься подрезать.

— Ты еще от предыдущих крыльев раны не залечила. Вон, зеленка через платье просвечивает.

— Разговаривать с тобой порой невыносимо, —

надулась подруга, демонстративно отсаживаясь от Есии подальше. — Что плохого, если я влюблена в великолепного красивого мужчину?

— Да плохого-то ничего. Особенно если мужчина в тебя тоже влюблен.

— Какая ты стала сухая и прагматичная. До тошноты! Где романтизм? Где душевные порывы?! Все-таки профессия накладывает отпечаток на личность, кто бы что ни говорил.

Софья вышла и нарочито громко хлопнула дверью. Тот, кто недостаточно хорошо знал ее, мог бы решить, что она немедленно уйдет. Но не тут-то было. Через мгновение на кухне послышался шум льющейся воды и веселая песенка, вероятно, собственного сочинения.

Есия усмехнулась и, поставив швейную машинку на стол, заправила ее сиреневой нитью.

* * *

Есия настойчиво внушала сыну правила элементарной безопасности:

— Андрюша, так о чем мы с тобой договорились? — спросила она, закончив очередной «ликбез».

— Мам, я все помню.

— Повтори.

— Я не должен разговаривать с посторонними, а домой из школы обязан возвращаться только с тобой, бабушкой Таней или бабушкой Машей. И больше ни с кем.

— Правильно. И я никого другого не буду просить тебя забрать. Верно?

— Да.

— А если вдруг мне все-таки понадобится, чтобы тебя забрал кто-то из хороших знакомых или совсем незнакомых, то что я сделаю?

— Ты мне позвонишь на сотовый телефон и предупредишь. — Андрей с восторгом посмотрел на новенький красный телефончик, который Есия ему купила накануне.

— Правильно. Но этот случай мы считаем самым исключительным, то есть таким, который вряд ли когда-нибудь произойдет. А если звонка не будет, что ты должен делать?

— Никуда ни с кем не ходить.

— Молодец. Дай пять! — Они щелкнули друг друга по ладоням, и Есия открыла дверь автомобиля. — Беги. Сегодня за тобой придет бабушка Таня! — крикнула она сыну вслед.

— Я помню!

Проводив ребенка взглядом, Есия помчалась на работу. Предстоял трудный день: разговор с вдовой Олега Крайнева Еленой и визит в спортивную секцию, которую посещал до дня своей смерти Олег. Как установили сотрудники уголовного розыска, Крайнев активно занимался регби. С учетом того, что, возможно, один из причастных к убийству Крайнева регбист, Есия лично решила отработать эту версию.

Вахтерша на входе выглядела рассеянно-озабоченной. Увидев Есию, сдвинула на кончик носа очки и поглядела поверх них.

— Вы к кому? — скрипуче произнесла она.

— Следователь Гостищева Есия Павловна. Мне нужно поговорить с тренером секции регби, в которой занимался Олег Крайнев. — Она достала блокнот и посмотрела в свои записи. — Третьяков Антон Юрьевич работает у вас?

Глаза женщины стали отчего-то затравленными и испуганно забегали.

— Конечно, конечно, — суетливо забормотала она, надевая очки и ведя пальцем по журналу. — Антон Юрьевич в сорок пятой аудитории. Налево, направо и еще раз налево.