Нечисть так уязвима
Шрифт:
— Алло.
— Васильева Татьяна Сергеевна и Васильев Георгий Викторович, проспект Юрия Гагарина. Дальше продолжать? — поинтересовался мужской голос с хрипотцой, назвав по именам моих родителей и адрес их проживания.
— Кто Вы?
— Можно на ты, — выжидающая пауза.
— Охотник?
— Я не хочу их убивать и не в моих интересах вредить тебе. Вынужденная мера, для привлечения твоего внимания. Нужно поговорить.
Теперь молчала я, выдерживая паузу, чтобы успокоить колошматящее сердце и восстановить возможность говорить нормальным уверенным голосом.
— Я бы пришел сам, но думаю,
— Куда приходить?
— В отчий дом. Надеюсь, ты понимаешь, что если хочешь еще поесть когда-нибудь маминых пирожков нужно прийти одной?
— Я скоро.
— Не спеши, я подожду, — звонок прервался.
Я не сводя глаз с Тиена, слезла с кресла и тихо ступая начала красться в коридор.
— Не ходи, звони Рику немедленно, — Тиен сел, развеяв мою надежду на то, что он спал и ничего не слышал.
— У него в заложниках мои родители. Он обещал их убить, если я не приду одна, — я перестала скрываться и начала поспешно одеваться. — Он хочет только поговорить.
— Ты не позвонишь, я позвоню, — его рука зашарила по тумбочке, где лежал телефон до того, как я его оттуда умыкнула.
— Прости, Тиен, — я хлопнула дверью, закрыв замок, побежала в сторону метро. На такси вышло бы дольше.
Пока ехала через весь город нервно дергала ногой, уговаривая себя успокоится и убеждая, что все обойдется мы поговорим и все будут живы. Если охотник нечисть, он ничего не сможет мне сделать, согласно нашей теории я неуязвима для потусторонних тварей. В кармане для уверенности я сжимала серебреный ножик из столового набора. Сомневаюсь, что смогу им воспользоваться, но точно попытаюсь.
Запыхавшись от бега вверх по эскалатору, я отдышалась и стремительно пошла через парк, перескакивая через лужи и пугая прохожих перекошенным, полным холодной решительности лицом.
— Девушка не подскажете, как пройти на Новоизмайловский проспект?
Передо мной нарисовался холеный мужчина лет тридцати пяти, о таких говорят породистый. Уверенность в собственной неотразимости так и прет. Хорошо одет, темные волосы смуглая кожа, то ли от дорогого южного загара, то ли сам по себе таким уродился, ярко голубые глаза. Немного подпортил идеальные черты шрам рассекший правую бровь.
— Нет, — я была на взводе и даже не пыталась быть вежливой.
— Может, вместе поищем? — незнакомец сделал со мной синхронно шаг в сторону, не давая пройти.
Телефон исказил его голос, но хрипотца осталась.
— Где мои родители? — выпалила я, сжав сильнее нож.
— На работе, где же им быть, — он подставил мне локоть, приглашая на прогулку. — Идем, поговорим. Можешь расслабиться и оставить в покое свою серебряную игрушку, я не нечисть.
— Кто ты?
— Идем, — он вновь предложил взять его под руку. — Я отвечу на все твои вопросы и верну домой в целости и сохранности.
Расслабляться я конечно не стала, но вот упрямится и строить из себя бесстрашную воительницу было глупо, раз уж прибежала как миленькая по первому его зову, поэтому послушно пошла рядом по аллее.
— Для начала проясню ситуацию, я не собираюсь тебя убивать, — хорошо, что я не успела сильно обрадоваться, а то после следующей его фразы мне пришлось бы сильно
— Отличный план, — я храбрилась. — Одна маленькая загвоздка, я крайне отрицательно отношусь к ритуальным самоубийствам. И не собираюсь сама себе добровольно пускать кровь.
— Существует масса способов уговорить тебя, — снова от его добродушного оскала, меня передернуло. — Шантаж. Сегодня я испытал его, вытащив тебя из-под охраны без особых усилий. Разве ты не согласилась бы, умереть ради спасения родных или друзей? Примитивно, но действенно.
— Почему же ты им не воспользуешься? — вопрос, больше походил на вызов, и я сама испугалась своей храбрости.
— Я охотник, а не браконьер. Все удовольствие — выследить добычу узнать все, даже то, чего она сама о себе не знает, и загнать ее не оставив шанса уйти.
Этот псих говорил обо мне как о животном, как о какой-то дичи. Было страшно, мерзко и противно с какой легкостью он вываливал на меня информацию. Будто все предрешено и у меня уже нет выхода.
— Я оставлю безотказные способы на крайний случай. А пока, позволь пригласить тебя на экскурсию по мирам. Дай руку, — он протянул ко мне свою ладонь. — Не упрямься, не заставляй меня опускаться до браконьерства.
Я вложила свою, дрожащую от нервного напряжения, руку в его ладонь и мир вокруг закружился, слившись в разноцветные полосы, полосы смешивались и таяли в общей массе, теряя свою индивидуальность и стекаясь в сплошной белый цвет. Взрыв и мир обрел краски, а затем и очертания.
Изумрудно зеленое поле, холмистыми волнами растекалась во все стороны, перетекая за горизонт. Все происходило как в ускоренной съемке. На моих глазах из земли прорастали цветы, они увядали и на их месте расцветали новые. Через несколько минут поле переродилось в лес, его населили звери. Я видела все происходящее, одновременно являясь частью действа. Изящная тонконогая птица села на ветку, задержавшись на мгновение, камнем кинулась вниз, перевернувшись в падении, на землю опустился обнаженный человек — самый обыкновенный. Он огляделся и, убедившись, что вокруг нет опасности, издал клёкочущий звук. Небо ему ответило тем же звуком и тут же из облаков вынырнуло три точки спикировавшие, как и он сначала на ветку, а затем кульбитом на землю, обратившись в стройную женщину и двух девочек близняшек, лет пяти. Семейство скрылось между деревьев.
Охотник показал мне идиллию мира населенного человекозверьми. Мы заглядывали в окна их домов, смотрели за тем, как они радовались и ругались, так же как и мы и их звериное обличие не походило на то истлевшее и обветшалое уродство, что довелось видеть мне.
— Так выглядел Фиолетовый Мир изначально, когда не было, ни магов, ни колдунов, а все грани были открыты.
— Что случилось?
— Сначала пришли колдуны. Хотя не вижу особой разницы между сущностью колдунов и магов.
— Как же?! Маги управляют стихией, а колдуны паразитируют на человеческих эмоциях, — природное любопытство пересилило страх перед охотником и я перестала ограждаться холодным молчанием.