Нечистая сила
Шрифт:
— Вон отсюда, бездельник! Прочь с моих глаз! Твори свои пакости на земле, а здесь — я хозяин!..
Отругав Перелесника, Водяной прыгнул в воду. Нежно подхватив Аленку за гибкий стан, старик отнес ее в свой стеклянный дворец. Там встретили ее его дочери Русалочки. Они нарядили девушку, причесали, одели на нее роскошный венок из белых кувшинок. И стала она с той поры самой красивой Русалкой в этом озере…
С того дня покинули казака Железняка радость и веселье. Ведь он думал, что полюбил не просто пригожую девушку, а злую ведьму. Со временем боль в его разбитом сердце утихла и стал он забывать красавицу Аленку. Купил он коня
Вот какая печальная любовь выпала на долю бравого казака Железняка и пришлой красавицы — Аленки!..
Но история на этом еще не кончилась.
Ох и рассердился же старый Водяной на непутевого Перелесника. Ведь это же по его вине разбилась любовь таких славных молодых людей! По его милости погибла невинная человеческая душа! Позвал Водяной Ребят-Потерчат и велел им собрать на берегу все Аленкины слезинки, упавшие в траву. А потом написал камышовым пером на листе кувшинки письмо, в котором обвинил Перелесника в глупости и легкомыслии. Старик костил на чем свет стоит рыжего вертопраха за то, что не исполнил тот свой долг, не помог влюбленным, а только напакостил. Но больше всего возмущало Водяного то, что своими неуместными шуточками повредил Перелесник доброй славе невидимой силы, настроил против нее людей.
Взял Водяной это письмо и Аленкины слезы, собранные в кувшинчик из перламутровой раковины, и отослал все это с Ребятами-Потерчатами к самому Вию.
Когда прочитали послание Водяного мудрому Вию, глянул он на горючие слезы бедной девушки, склонился на свою золотую булаву и покатились слезы из-под его длинных ресниц на седые усы… Долго сидел он молча. А потом ударил Вий саблей по полу — и вмиг появились перед ним три его оруженосца. Ему стоило только качнуть головой, как они сразу поняли, чего хочет от них их господин, и отправились исполнять приказание. Через несколько минут Перелесник был уже доставлен во дворец.
Трепеща, как осиновый листок, предстал он перед своим суровым судьей — старым и мудрым Вием — и в отчаянии упал на колени.
— Виноват, батька! Тяжкий грех на мне — загубил неповинную душу. Не о помиловании прошу, но о справедливом наказании! — рыдал провинившийся.
— Поднимите мне ресницы! — приказал Вий.
Слуги мгновенно исполнили его приказание.
Печальным, полным жалости взглядом посмотрел мудрый старик на Перелесника, припавшего к его ногам, словно шкодливый пес, и тихо проговорил:
— Можно подумать, что ты злодей, да ведь знаю я, что не злой ты, а только дурак. От безделья и по глупости совершаешь дурные поступки. Не казнить тебя, остолопа, а учить надобно. Все по лесам носишься, а писать, небось, так и не выучился?!
— Твоя правда, батька, не умею, — тихо ответил Перелесник.
— Вот и я говорю: что с дурака возьмешь, если он — ни «бэ», ни «мэ» не знает?! Так вот слушай, — пока не научишься хорошо читать и писать по-украински, пока всех книг по грамматике назубок не выучишь — чтоб не смел и нос в лесу казать. Таков тебе мой приговор!
Потом он обратился к слугам:
— Отправьте его в украинскую школу, в Галицию!
Вий сказал так потому, что в то время у нас, на Украине, начали заводить московские школы.
И Перелесник на глазах у всех превратился в маленького мальчика. Его рыжая шевелюра торчала во все стороны из-под высокой круглой шапочки. Подпоясан он был черным ремнем с бляхой. Короткие штанишки, забрызганные
— И пусть его там учат уму-разуму с утра до ночи! — сказал Вий. — А сверх положенного должен он еще вызубрить немецкую грамматику и все до единого неправильные французские глаголы. Да чтоб таблицу умножения знал наизусть. Кормить же его будут только теплым рыбьим жиром. А когда простудится, горло ему пусть смазывают самым крепким йодом! И лишь когда выучится на «доктора», тогда сможет вернуться в свой лес!
Так сказал Вий и опустил свои длинные ресницы.
Да, несчастный Перелесник был готов к самому худшему! Но как услышал он, что должен выучить таблицу умножения и все неправильные французские глаголы, как услышал, что кормить его будут рыбьим жиром, а горло смазывать йодом, — не выдержал и безудержно зарыдал. Слезы потекли ручьями по его веснушчатому лицу и грязными лужами растеклись по белому мраморному полу. Тут слуги Вия подхватили беднягу и выдворили его вон из дворца.
Долгие годы о Перелеснике не было ни слуху ни духу…
И вот недавно объявился он снова в родных местах. Изможденный, коротко стриженный (чтобы скрыть лысину), с маленькой рыжей бородкой клинышком, — он не был похож на самого себя. Только по оттопыренным ушам и крупным веснушкам можно было догадаться, что это тот самый Перелесник, которого Вий послал когда-то на перевоспитание в школу.
Неузнаваемо изменился и его нрав. Он стал тихим и осторожным, ко всему приглядывался сквозь свои огромные очки в роговой оправе. А на шее носил теплый шарф, так как всегда боялся подхватить ангину. И был он не просто «доктором», но еще и «профессором». Одним словом, стал нестерпимо скучным и все время приставал с поучениями к Ребятам-Потерчатам, которых величал теперь «студентами».
Вот почему все — и Мавки, и люди — постепенно перестали обращать на него внимание. Где уж было Перелеснику понять, что такое любовь!..
А потому не мог он больше помогать влюбленным…
БАБА СТУДЕНИЦА
Папа Заяц вытер лапкой усы, отложил в сторону кусочек капустной кочерыжки и сказал своим зайчатам, рассевшимся вокруг него на задних лапках:
— Так вот, детки. Вы стали взрослыми и знаете уже все наши заячьи обычаи. У вас — сильные быстрые ноги и теплые шубки, на которые вы так сетовали летом. Летом в них и вправду жарковато. Но зато теперь, когда ночи стали холодными, а по утрам случаются заморозки, теперь — ваши шубки в самый раз. Через месяц они сделаются еще пушистее, и тогда вам не страшна будет сама Баба Студеница…
— А кто такая Баба Студеница? — спросил старший Зайчик-Попрыгунчик.
— А ты не высовывайся! — одернула его Зайчиха, которая шинковала на зиму капусту. — Когда отец говорит, ваше дело — чинно сидеть и слушать не перебивая. Спросят — тогда и ответите!