Нечто в лодке по ту сторону озера...
Шрифт:
— Да.
— Ты от куда ваще взял это?
— А чо? Как раз подходит. У вас же творчество такое серьезное, тексты со смыслом, философские.
Я задумался.
— Ну, в принципе…
— А, что не плохое, кстати, название, — подтвердил Укур.
— Ну… это вот, конечно, уже ближе к телу… — тихонько закивал я головой, тупо смотря куда-то в сторону, пытаясь быстренько проанализировать все возможные ассоциации, имеющие какую-либо вероятность возникнуть в соответствии с данным названием, — Хорошо, я подумаю над этим, — все же произнес я, — Вот что-нибудь в этом роде.
Все же название, как показалось мне, слишком пугающее и немного агрессивное.
— Парни,
— Бизнесом?
— Связанным с музыкой?
— Да. Например, создать в России компанию по производству качественных ударных установок — впервые в отечественном производстве.
— Ага, и назвать компанию "Ды-Дыщь".
— Нет — "Хыщь-Дыщь".
— "Хыщь-Дыщь"? Больше подходит для названия журнала про восточные единоборства.
— Знаешь, какое название подошло бы журналу про восточные единоборства? — ответил Коля, — "Каяк". Только не "Каяк", а "Кай-йяк". Щас я напишу правильно.
— Да ты чо, прикололся что ли? Вот если две первые буквы в названии поменять — вот тогда будет подходящее название.
— Да, и как раз про восточные единоборства, точно.
— Так, все, пацаны, давайте соберитесь, — отрезал я, пытаясь остановить их, пока они еще совсем не уехали там куда-нибудь не в ту тему, — Нужно придумать название. И я же просил без мата и без пошлостей.
— Понятие пошлости уже включает в себя мат.
— Не соглааааасен.
— Так, ты самый умный? Вот сиди и придумывай, если такой умный.
— Ладно, все короче, настроились, да. Сидим думаем, — поддержал Укур.
Наступила пауза, в течение которой в комнате была слышна только песенка из какой-то рекламы, транслировавшейся по телевизору.
— Парни, вы сидите дома целый день, телевизор смотрите. Чем-нибудь вообще занимаетесь? — наконец спросил я.
— Мы еще иногда в контру играем.
— Аааааа.
— Флоп работать пошел, — многозначительно заметил Майк.
— Ага, Флоп работать пошел… А Мила где?
— У нее дела какие-то, — ответил Коля.
— Понятно. Ну, логично.
— "Межгалактические бобры с высоким уровнем тестостерона" — вот так назовите группу, — предложил, наконец, Майк, указывая на меня пальцем.
Я глубоко вздохнул и покачал головой.
— Группа с таким названием изначально обречена на андерграунд, — устало повторил я.
17.
Я
Я видел, что президент, судя по всему, является не единственной силой в стране. Ему противостоят различные структуры. И это противостояние идет не на уровне политической борьбы и дебатов в парламенте, это намного глубже. Скорее похоже на разделение сфер влияния и конфликт интересов. С виду вроде казалось, что президент Дорожин устанавливал свою сильную власть, отбивая ее у других личностей или каких-то группировок. Было ли это показательное выступление, или же президент на самом деле кровью и потом пробивал свою вертикаль власти — мне до конца трудно было разобраться. Я наблюдал другой фарс — как президент допускал где-либо ситуацию полного и абсолютно безнадежного катастрофического коллапса, а потом приходил с таким грозным лицом разруливал косяк и становился всенародным героем, под шквал аплодисментов произнося какую-нибудь пафосную, но до слез цепляющую что-то такое в глубине души, речь. И фигня то, что на протяжении десяти лет эта проблема копилась и никак не разрешалась, усугубляясь только с каждым годом, пока не была доведена наконец до такого состояния, когда ее уже невозможно было игнорировать, когда вскрывались такие вещи, от которых даже у активистов движения "Наше" в голове возникал когнитивный диссонанс, грозящий полной и далеко не быстрой перезагрузкой всей системы сознания. Хотя в последнее время я действительно наблюдал некоторые улучшения в нашей стране в тех или иных сферах, и мне казалось, что здесь на самом деле что-то меняется в лучшую сторону. Возможно, наш президент и вправду пытался наладить жизнь в этом ужасном государстве и сделать ее для простых граждан более достойной. И возможно ему когда-нибудь справедливо будет памятник поставить. Но, тем не менее, я не доверял никому. Ни средствам массовой информации, ни политикам, ни тем более бизнесменам, ни даже президенту с его командой. Я видел как часто за туманом правильных и красивых речей, психологически грамотно построенных, так, чтобы оказывать на людей определенное влияние, скрывается собственный эгоизм и элементарная жажда наживы, а иногда и откровенное зло. Я видел это даже в церкви. И уж тем более у меня не было никакого доверия к государственной системе, совсем недавно еще пытавшей людей в тюрьмах за религиозные убеждения.
Я видел фарс во всей этой государственной политике. И для меня это все было чем-то самим собой разумеющимся. Но все же некоторые вещи у меня вызывали… ну не то, чтобы прям шок, меня трудно было чем-то шокировать… но, по крайней мере, вводили меня в какой-то такой ступорок легкий. Я не понимал, как такое может происходить на ТАКОМ уровне. Правительство, как политическая сила, использовало до тупости примитивные и ничем не прикрытые приемы оказания воздействия на массовой сознание людей. Правительство играло на самых элементарных инстинктах и чувствах. Оно использовало самые простые способы заставить народ идти в нужном направлении. Я поражался — как так? Ведь у нас не Америка, не Запад, это там проститутка, мило называемая секс-бомбой, может агитировать за кандидата на выборах, и люди будут на это вестись. Но ведь у нас же так не пройдет… Или пройдет?… Нет, не пройдет. У нас ведь есть люди с высшим образованием, есть интеллигенция, есть молодежные движения с альтернативной философией, есть люди религиозные, есть какие-то понятия морали и нравственности. Не то, чтобы этого всего не было на Западе, но у нас все-таки это автоматически формирует у людей какое-то альтернативное мышление. А тут — такая, извиняюсь, полная ХРЕНЬ.