Недобрый час
Шрифт:
Вот что безумный доктор купил на аукционе. Нормальный человек пришел бы в ужас при мысли о выкопанных трупах, а доктор наверняка переживает, что не успел забрать тела и спрятать в часы. Он совсем забыл о спутницах и даже не поднял глаз, когда они слезали с телеги.
— Милочка, отнеси вещи в таверну. — Госпожа Бессел подкрепила приказ шлепком. — А я навещу дражайшего Эпонимия, засвидетельствую ему свое почтение.
Госпожа отправилась на поиски долговой тюрьмы, а Мошка вздохнула и поволокла сундук через рыночную площадь. Когда она сгрузила
— Можно же заглянуть в часовню? Хоть на секундочку? — голосил доктор.
— Там призрак. — Паренек с блином на голове говорил медленно и почтительно, как всегда делаешь, если достойный человек с седьмой попытки не понимает слов. — Беспокойный дух, растревоженный этим упырем, выкопавшим тело. Стоит войти, он набросится на тебя и утащит в ад. Единственное, что нам остается, это принести добряку Построфию побольше спелых ягод и надеяться на его заступничество.
Добряк Построфий брызгал соком спелых ягод в глаза мертвецов, решивших вернуться домой, чтобы те ослепли и заблудились.
Доктор умолк. Потом в глазах у него вспыхнул жалкий огонек надежды.
— Говоришь, призрак? А ты, ты его видел?
— Видел, и даже больше! — Паренек с блином на голове гордо расправил плечи. — Он утащил бы меня в ад, коли я бы не победил его. Упокойничков понесли закапывать обратно, а я остался один в часовне. Что-то жутко захлопало, будто тряпка на ветру, я оглянулся, а на меня летит призрак, белое страшилище в саване. Он даже пытался говорить, но выходило одно кошмарное бульканье. И не могло быть иначе! Коли человек как надо похоронен, у него голова обвязана лентой, чтобы шляпа не слетела. Бедолага не мог толком открыть рот, куда уж тут говорить!
— А лицо ты видел? — Доктор наклонился вбок, высматривая бугры на черепе паренька.
— Не успел. Призрак налетел, вцепился в меня и попробовал утащить в ад. Силен был, чертяка.
— Ты на самом деле его почувствовал? — восхищенно уточнил доктор.
— Конечно. Сэр, вы же не думаете, что нос у меня от природы такого цвета? — Вышеупомянутый орган и впрямь был красен.
— Призрак хотел… утащить тебя в ад… за нос?
— Ага, но сила духа и тела у меня велика. Я раздувал ноздри, чтобы стряхнуть его, и наконец существо исчезло с призрачным, отчаянным… гоготом.
Мошка словно загипнотизированная уставилась на нос гордого победителя призраков. Следы на переносице напоминали очень знакомый укус. Она сроду не слышала о призраках, которые гогочут и таскают людей за носы, зато знала одно создание, которому цапнуть прохожего — что перья почесать. Надо действовать быстро, пока никто не догадался.
— Прошу прощения, сэр, мне пора идти. Надо помолиться, чтобы нос не почернел и не отвалился. — Паренек почтительно стукнул себя пальцем в лоб и вальяжно побрел прочь. За ним невидимым шлейфом волочилась аура приключения.
Доктор проводил его взглядом.
— Чертов
К ужасу Мошки, доктор принялся читать плакаты на здании суда. Раньше до нее не доходило, что вместе с ней в город приехали грамотные люди и грехи Эпонимия перестанут быть тайной.
Мошка ощутила себя зажатой меж громадных костяшек домино. Они уже накренились, вот-вот упадут и погребут ее под собой. Катастрофа произойдет, едва кто-нибудь поймет, что в тюрьме сидит тот самый Клент, или решит разобраться с призраком… или Скеллоу догадается искать беглянку в городе, откуда ее похитил.
Грабели стремительно превращался в город, на который Мошка хотела бы любоваться издали.
— Эпонимий… — нахмурился доктор. — Где я слышал это имя?
Надо было как-то отвлечь доктора, чтобы тот не вспомнил слова госпожи Бессел про дражайшего Эпонимия. Подходящая мысль вспыхнула в мозгу.
Через полчаса Мошка вошла в камеру Клента и, к своему удивлению, обнаружила, что тот раздобыл бумагу, перо и чернила. Эпонимий что-то раздраженно писал.
Она уселась рядом на пол.
— …Эта женщина отринула верность, — буркнул Клент. — Прелестное яблоко, напоенное чистым ядом. Нас связывают нежные воспоминания, и что ты думаешь, вошла она в мое положение? Нет! Ее сердце очерствело! Она потребовала, чтобы я рекомендовал ее некоторым уважаемым людям, иначе она повесит на меня ущерб, причиненный ее магазину твоим адским гусем. Я спросил, даст ли она пару пенни на чернила, или мне писать кровью из собственного сердца…
Клент наконец оторвал взгляд от бумаги и заметил состояние Мошки. На смену ярости пришло другое, непонятное выражение. Он уставился на царапины на руках у девочки и следы веревки на запястьях.
Мошка смотрела в пол и хлюпала носом.
— Поймали меня, — буркнула она.
— Сторожа? — тихо уточнил Клент.
— Нет, опасные люди, они искали писаря. Такого, чтобы его никто не хватился. — Как она ни старалась, в голосе явственно прозвучала горечь.
Повисла тишина. Клент смотрел на перо с бумагой, и не видел их.
— Зря ты думаешь, что твое исчезновение осталось бы незамеченным…
— Сарацин, конечно, заметит, — рявкнула Мошка, — но что он сделает? Объявит награду? Если бы я не вернулась, вы бы решили, что я сбежала.
Клент смерил ее долгим взглядом, потом тяжело вздохнул.
— Есть такое дело. — Голос его звучал устало и очень печально. Клент зажмурился и покачал головой. — Когда ты не пришла вчера вечером, я и в самом деле решил, что ты сбежала.
Совесть напомнила Мошке, что именно так она и хотела поступить.
— Эти опасные личности… — до Клента начало доходить, — как думаешь, они будут тебя искать? Велика вероятность, что они приедут за тобой в этот дружелюбный город?
Мошка кивнула, прикусив губу.