Недомерок

Седых Глеб

— Ну, папа, ты же обещал, что я смогу увидеть его поближе! Разве не для этого мы сюда приехали?! — чадо бесцеремонно схватило предка за полу камзола и дергало его через каждое слово.

— Бернар, а ты не забыл об условии, которое я тебе поставил? Мы же договаривались, что ты будешь вести себя прилично, тогда я выполню твое желание, — взрослый наклонился и схватил ребенка за ухо. — Но, видимо, я зря давал тебе обещание. Придется нам вернуться в гостиницу и поговорить о твоем поведении.

Так они и удалились в окружении охраны, вот только было заметно, что

папаша держит ухо ребенка осторожно, а тот плачет просто из вредности. Видимо, несмотря на показную строгость, родитель балует свое чадо постоянно и только изредка пытается наказать.

Не успел я повторно задремать, как прибежал Шуфар и поволок меня внутрь. Через пятьдесят метров коридора и пяток дверей мы пришли в комнату, явно предназначенную для подготовки к выходу на арену. Через пятнадцать минут я был облачен в наручи, поножи и легкий кожаный доспех, а на голову мне надели уже привычный горшкообразный шлем с подкладкой из конского волоса, призванной смягчать удары.

— Ааа, вот и мое самое выгодное вложение! — раздался голос от двери.

А ему что здесь надо? Никогда раньше Лоскер не приходил в помещение, где бойцы готовятся к выходу на арену. И вот на тебе, приперся, да еще и явно в нетрезвом виде. Интересно, а с чего это он решил осчастливить нас своим присутствием? Или он настолько навеселе, что решил и с нами поделиться своим счастьем? А ведь это мой шанс избавиться от него!

— Господин, — Шуфар наклонил голову и сделал шаг вперед по направлению к хозяину, перекрыв мне весь обзор. — Все готово для боя, и Недомерку уже пора выходить на арену.

От злости я прикусил губу и попытался снять руку орка с моего меча. Никто, ни раб, стоящий в стороне с кувшином воды, ни Лоскер не заметили моего движения. Вот только коричневокожий оказался самым наблюдательным и увидел, как я попытался вытянуть меч. Нет, я даже не надеялся подойти к этому пьяному идиоту, чтобы прирезать его, но на точный бросок железки с такого расстояния умения у меня бы хватило.

— Ничего, успеет, — протянул Лоскер. — Недомерок, я сейчас заключил пари на то, что ты три дня подряд будешь выигрывать бои независимо от того, кто будет тебе противостоять. Сегодня будет схватка один на один, завтра ты будешь сражаться с двумя противниками, а послезавтра тебе будут противостоять четверо. Надеюсь, для моего чемпиона не составит никаких проблем выиграть все бои?

Вот это подстава. Интересно, кто же так развел этого лоха? Может быть, ему чего подсыпали в вино, а то с какого перепугу он в это время пьян настолько, что еле стоит, и только потому, что оперся на косяк двери? А мне теперь отдуваться за его обещания! Мало того что противников в конце будет четверо, так еще неизвестно, насколько они будут сильны. Если раньше Лоскер всегда осмотрительно относился к выбору противников, то сегодня у него явно плохо с головой, иначе он не стал бы давать никому такие обещания.

— Я справлюсь, — вот и все, что я смог из себя выдавить.

— Именно такого ответа я от тебя и ожидал! — Лоскер расплылся в улыбке, весело хохотнул и пошатываясь вышел за дверь.

— Ты

уверен, Ден? — спросил Шуфар, когда шаги пьяного рабовладельца затихли вдалеке.

— Ты никогда не сражался больше чем с двумя противниками одновременно, только на тренировках.

— Наставник, ты думаешь его удовлетворил бы другой ответ, тем более в таком состоянии? К тому же он уже заключил пари, а значит, мне не отвертеться от этих боев. Радует только то, что они будут в разные дни.

Не успел я договорить, как прибежал один из помощников распорядителя и сказал, что время пришло. Через тридцать шагов и два поворота мы достигли решетки, за которой начиналась арена. Раздался скрежет плохо смазанного механизма, и я, получив напутствие орка в виде одобряющего похлопывания по плечу, вышел на пышущий жаром песок.

Арена оказалась намного больше всех, которые мне довелось увидеть. Мое магическое зрение, уже позволявшее видеть на расстояние до тридцати шагов, не помогло разглядеть противоположный конец поля. Судя по всему, здешняя арена была многоцелевой и очень часто использовалась в качестве поля для скачек на колесницах, так как была вытянутой. Если боковые стены с трибунами я смог разглядеть в двадцати шагах, то противоположная стена, откуда и должен был появиться мой противник, была не видна.

Раздавшийся голос распорядителя заставил стихнуть многочисленные крики зрителей, впавших в неистовство при моем выходе. Чаще всего с трибун было слышно мое первое прозвище — Недомерок, но нередко раздавалось и новое — Слепая смерть.

— Уважаемые гости нашего города, сегодня я рад представить вам одного из сильнейших бойцов в империи! Кто-то знает его под именем Недомерок, но все чаще его называют Слепой смертью, которая без промаха разит врагов! Противостоять ему будет очень редкий противник! — распорядитель замолк в ожидании, пока зрители накричатся. — Противником Недомерка будет горный Мурс!

Интересно, кто такой этот Мурс и почему его назвали горным? Неужели он выходец из местных горцев? Будет весело, если он похож на земных горцев, такой носатый и усатый, да еще и уверен, что обязан нравиться всем женщинам без исключения. Хотя, если он будет хоть немного похож на земных горцев, то будет обидно его убивать. Вот только что-то мне не нравится тишина, что установилась после слов распорядителя. Как-то резко притихли трибуны. Не к добру это, надо быть поосторожнее, тем более что этого Мурса я пока не могу разглядеть.

Раздавшийся скрежет решетки оказался для меня неожиданностью. Я-то думал, что противник уже давно на поле и просто стоит далеко, вот мне его и не видно, а он, оказывается, еще даже не вышел. Да и странно это как-то — обычно распорядитель объявляет бойцов уже после выхода на арену. А это что за звук? Похоже на рык зверя. Неужели мой противник настолько дик, что даже разговаривать не умеет?

Послышавшийся шорох шагов настораживал, что-то в нем было не так. Человек так не ходит, если только он не встанет на четыре кости. Видимо, этот Мурс совсем дикий, раз ходит на четырех конечностях.