Недосказанное
Шрифт:
Джаред осмотрелся по сторонам так, словно он сам был поражен собственной комнатой, беспорядок на кровати, его отражение в зеркале. А потом вновь взглянул на Кэми.
— Я не это имел в виду, — сказал он.
— Что именно ты не имел в виду? — спросила Кэми. Она была чертовски зла на него: это не было похоже на то, что происходит случайно.
— Ну то, что я сказал в библиотеке Ауримера, — ответил Джаред. — После разрыва нашей связи.
Так значит он говорил не о том, что произошло несколько минут назад здесь. Он говорил о чем-то, что произошло несколько
— Ты хотела разорвать связь, — сказал Джаред.
— Да Роб собирался убить меня, если я этого не сделаю!
Джаред склонил голову.
— Я знаю. Я просто имел в виду, что еще до Роба, ты не хотела зависеть от меня вот таким образом. Я был зол на тебя за разрыв связи, за желание её прервать. Я не подумал, что ты поверила мне или тебе было не все равно, но все равно с моей стороны это было глупо и неправильно. Мне жаль.
— Так вот почему ты так сказал? — спросила Кэми.
— Я сказал себе, что лучше всего будет полностью разорвать отношения. Я не хотел болтаться по близости, чтобы ты меня жалела. Я думал так будет лучше для тебя. Я был зол на тебя и мне хотелось сделать тебе больно. Я не думал, что и правда могу сделать тебе больно, но я старался. Я знаю, это было ужасно, что я так чувствовал, что хотел причинить тебе боль и при этом желая тебе только самого наилучшего, любой ценой. Я знаю, что в этом нет ни капли здравого смысла.
В этой тираде было еще меньше смыла, чем в любой другой бессмыслице, которую Кэми когда-либо слышала в своей жизни. Все, что было сказано Джаредом, о том, что он сказал про связь, было правдой, но не всей. И с чего бы это ей испытывать к нему жалость?
В холодном тесном сердце Ауримера он сказал ей, что в неё не было ничего особенного. Она стала такой потерянной и одинокой, и она носила в себе так долго этот страх, что возможно все это было правдой.
Он знал её лучше кого бы то ни было.
Теперь он сказал, что это неправда. Она будто сбросила с себя груз, камень, который давил ей на грудь так долго, что она уже почти привыкла к нему.
— Не считаю тебя слабачкой, — сказал Джаред. — Мне хочется охранять тебя, потому что ты важна мне. Потому что ты...Бог, это прозвучало по-идиотски, но я никогда не мог подобрать слова, чтобы выразить свое отношение к тебе. Как ты мне дорога. Я никогда не мог придумать, как можно описать значение тебя для меня, потому что все слова, описывающие значимость, говорили бы, что ты принадлежишь мне, а это не так.
— Хорошо, — наконец выдавила из себя Кэми. — Спасибо, что сказал.
Он поднял глаза, когда она говорила и продолжал смотреть на неё. Она чувствовала, как его взгляд тянет её к нему, словно он ожидал какого-то ответа. Она хотела сказать ему, что простила его, но не могла не могла определить приоритеты его чувств в ней, особенно тогда, когда он оказался тем, кто разразился эмоциональной тирадой.
— Теперь ты знаешь, что можешь сделать мне больно, — сказала она. — Так что больше так не делай. — Она подождала, пока он кивнет и тихо добавила: — Ты тоже очень важен для меня. Я хочу,
— Тогда и я этого хочу, — сказал он.
Она пришла с намерением поговорить с ним об открытие, которое она сделала, и обсудить с ним поцелуй. Она все еще могла поведать ему об открытие. Но ей хотелось убраться из его комнаты.
— У меня есть что тебе показать, — сказала она. — Но не здесь. Мне здесь слегка неуютно...не то что бы я против чего-то, нет конечно, это не так...
Джаред повторил за ней ровным голосом:
— Конечно.
— Могу я просто уйти?
— Конечно, — снова сказал он, все еще стоя перед дверью.
— Можно мне воспользоваться дверью, — спросила Кэми, — или мне необходимо воплотить в жизнь маневр супершпиона и спуститься из окна по веревке?
Джареда разрывало желание улыбнуться и еще какая-та эмоция, которую Кэми не могла прочесть. Он не шелохнулся.
— Что ты должна была показать мне? Скажи куда нужно прийти, и я приду.
— Я подумала, что смогу подождать возле паба, — сказала Кэми. Её бы устроило поговорить по другую сторону двери. Все, чего ей хотелось, это оказаться вне этой комнаты, а он очевидно не очень понимал ситуацию, раз считал, что они могут вот так стоять и трепаться вечность.
Кэми шагнула вперед и Джаред отступил в сторону, следя за ней глазами, когда она уходила. Она потянулась к ручке, открыла дверь, и наконец-то сбежала.
Снаружи на темной улице, она подняла лицо к зимнему небу. Холодный ветер омывал её разгоряченную кожу, и она твердила себе, что она должно быть самое тупое существо на свете.
Когда Джаред вышел из трактира, его рубашка была застегнутой на пуговицы, а куртка на молнию до самого подбородка, а его лицо и волосы были влажными, будто он сунул голову под кран с водой. Капли стекали по его лбу и его воротник был влажным.
— И мне правда очень жаль, что я прервала вас, — сказал Кэми.
Джаред нахмурился.
— Ты ничего не прерывала. — Он никогда ей не врал, когда они были связаны, но она предположила, что он просто смутился.
— Короче, я слегка поэкспериментировала, — сказала Кэми. — Эш должен был достать какое-нибудь имущество Эмбер, чтобы разрушить её заклинание. Эш и Лиллиан должны были воспользоваться волосами Роба и Розалинды, чтобы заставить их же заклинания работать против них. Я тут подумала, что заклинание, которое меняет смысл сказанного, наверное, не подействует на чародея, и он нас сможет услышать.
Кэми достала из кармана сотовый и сказала:
— Смотри, что я могу.
Она набрала лондонский номер и подождала несколько мгновений, прежде чем по другую сторону линии не раздался голос.
— Здравствуйте, Генри Торнтон слушает.
— Здравствуйте, — сказала Кэми. — Это Кэми Глэсс. Помните, мы приезжали к вам в Лондон и не смогли не обратить внимание на то, что вы чародей. Вы направили пистолет на моего друга, и я ударила вас стулом.
— Не звоните мне, Кэми. — Раздался звук похожий на втягивание воздуха губами, а потом гудки.