Недосягаемый соблазн

Грей Р. С.

— Мама! Смотри! — удивленно восклицает маленькая девочка. — Она как Белоснежка!

В этот момент, громко крякнув, утка кусает меня за пятку.

— Ой! Вашу ж мать!

Мама отталкивает от меня свою дочь и закрывает ладонями уши ребенка.

Днем я заваливаюсь в квартиру Блайта и Мии. Они до сих пор в пижамах, видимо, планировали провести день за просмотром старых фильмов. Следующий на очереди «Мария-Антуанетта» Софии Копполы.

Когда я устраиваюсь у них поудобнее, меня спрашивают, чем я сегодня

занималась.

— Ой, да особо ничем. Исследовала город.

Блайт мычит.

Даже не собираюсь выяснять причину этого «м-м-м». Мне все равно, что оно означает. Я просто хочу съесть попкорн и сосредоточиться на Джейми Дорнане в его роли любовника Марии.

Каждый раз, когда они пытаются заговорить во время фильма, я шикаю на них:

— Давайте притворимся, что мы в кинотеатре, — что можно расшифровать как «рот на замок».

В конце концов, Блайт встает и вырывает у меня миску с попкорном.

— Все. Уходи.

— Что?!

— Мы знаем, что ты нас используешь, чтобы спрятаться.

Я принимаю глубоко оскорбленный вид.

— Неужели я не могу провести воскресный день с двумя моими лучшими друзьями без каких-либо обвинений?!

— Конечно, можешь, но Эйден позвонил ранее и спросил, видели ли мы тебя.

Вот блин.

— И, кстати, сегодня у нас годовщина – пять лет.

Я радостно хлопаю в ладоши.

— Это замечательно! Может, мне сходить за продуктами и приготовить вам что-нибудь вкусненькое? О! Еще я могу испечь торт!

— Нет, уходи, — останавливает меня Миа и пытается силой вытолкать меня из помещения.

— Хорошо! Ой, не обязательно меня щипать, — шиплю я.

— Иди домой. Поговори с Эйденом.

Ужасный план.

Вместо этого я возвращаюсь на улицы Остина. Мне посчастливилось наткнуться на фермерский рынок, где я пробую все бесплатные образцы, а затем повторяю дегустацию по второму кругу. В итоге я покупаю свежие подсолнухи и сыры кустарного производства, чтобы немного успокоить совесть. Эйден любит сыр, но, уверяю, я покупала его не для него.

Ближе к обеду, боли в животе заставляют меня вернуться в нашу квартиру. Я понимала, что рано или поздно мне придется ответить за свои поступки. Тяжело ступая, я поднимаюсь по лестнице и открываю нашу дверь.

Эйден стоит у плиты, задавая кому-то по громкой связи вопросы о рецепте.

— Я только что добавил куриный бульон. Он должен кипеть? — спрашивает он.

— Да, а теперь добавляй пасту. Не забудь потом накрыть все крышкой! — Я узнаю голос его мамы. — Паста сварится только в случае, если ты накроешь сковороду крышкой.

— Но если я ее добавлю, то сковорода переполнится...

Она смеется.

— Этого не произойдет. Просто добавляй ингредиенты осторожно, чтобы ничего не выплеснулось по бокам.

— Хорошо, а насколько потом это все оставлять? — спрашивает

он, регулируя температуру.

— Минут на пятнадцать. Время от времени помешивай, чтобы паста не слиплась.

— Понял. Спасибо. Думаю, получится прилично. Ничего похожего на твое блюдо, но это лучшее, что я мог сделать.

— Ей понравится.

Я улыбаюсь, потому что догадалась, какое блюдо у Эйдена на плите. Моя любимая паста в сливочно-томатном соусе с итальянской колбасой и тортеллини. Когда его мама приезжает в гости, то всегда ее делает.

— Здравствуйте, миссис Смит, — говорю я, сообщая им обоим о своем приходе.

Эйден резко оборачивается, удивившись, что я так тихо подкралась к нему. Я бросаю свои покупки с фермерского рынка на кухонный островок и направляюсь к плите, чтобы заглянуть в сковороду.

— Отлично выглядит. Почти как у твоей мамы.

— Главное не передержать, — добавляет она с другого конца провода.

— Хорошо, мам. Думаю, я понял, — благодарит Эйден, поднимая телефон.

— Позвони, если тебе понадобится еще какая-нибудь помощь. Люблю вас.

— Пока! — кричим мы в унисон.

Эйден вешает трубку и смотрит на меня. От страха, что он попытается поднять наш вчерашний разговор, я тянусь к своим пакетам и хватаю сыр.

— У меня есть для тебя подарок, — щебечу я, протягивая ему головку.

Он ухмыляется.

— Потрясающе. Попробуем? Я умираю с голоду.

Я беру маленькую разделочную доску и разворачиваю сыр. Отрезав ножом кусочек, я передаю его Эйдену, а затем отрезаю для себя. Эйден съедает сыр одним укусом.

— Где ты была сегодня? — спрашивает он, приобнимая меня, чтобы дотянуться за ножом и отрезать себе еще кусочек.

— О, просто бродила. Читала и гуляла. Ничего такого. А ты?

Он открывает рот, чтобы ответить, но тут звонит его телефон. Я предполагаю, что это его мама, которая желает убедиться, что он не сжег пасту, но затем мельком замечаю идентификатор вызывающего абонента и понимаю, что это его босс. Эйден уходит с телефоном в свою комнату. Я слышу только часть разговора, а минуту спустя он выходит и берет ключи.

— Похоже, прямо сейчас в центре города проходит акция протеста. Дэйв хочет, чтобы я поехал туда.

— Окей. Я послежу за пастой. Пятнадцать минут, верно? И периодически помешивать?

— Да, именно так. Оставишь мне немного?

И выходит за дверь, чтобы рассказать миру о важных новостях дня. Я прочитала много статей Эйдена, и он отлично справляется со своей работой. Как правило, люди в его возрасте писали простые истории о лучших тако в городе, но Эйден рано проявил себя, потому что корпел над статьями в свободное время и неустанно представлял их своему редактору, пока одна из них не попала в журнал, в то время как его сверстники развлекались.