Недотрога для Сурового
Шрифт:
– Все люди разные, – пожимаю плечами. – Ты сам говорил. Возможно, отношения Ильи с дочерью изначально были иные. У вас с Леной своя история, и будет свой финал. Может, она примет всё рано или поздно? Ну или не примет, но найдёт в себе силы смириться… Она любит тебя, и рано или поздно между вами обязательно восстановится хрупкий мир.
– Об этом я и не переживаю, – отмахивается он.
Я с удивлением смотрю на мужчину.
– Да? А о чём же ты тогда переживаешь?
– Действительно не понимаешь? – хмыкает он. – За тебя, Юлька. И за ваши отношения с Леной. Хотел бы я, чтобы она стала
– Как знать? Может, ты прав, и всё действительно образуется?
Я отвожу взгляд от его внимательных глаз. Сама я, конечно, не верю, что Лена когда-либо найдёт в себе силы всё понять и простить, но надеюсь, что она недолго будет ненавидеть хотя бы отца. Как бы то не было, я не хочу быть причиной размолвки между ними. Потому что в глубине души верю, что, в противном случае, рано или поздно Суровин возненавидит за это меня.
Глава 18.
После завтрака Суровин везёт меня на свидание в город. Мы гуляем по пляжу, обедаем в небольшом уютном ресторанчике на набережной, уходим куда-то в центр. В какой-то момент Сергей просит меня постоять на одном месте, а сам куда-то отходит. И я стою, с улыбкой гадая, что задумал Сергей Дмитрич.
Я поднимаю голову. Надо мной пышная крона пальмы. Как удивительна природа! В средней полосе давно уже расползлась хмурая серость, а тут дыхание осени едва коснулось буйной растительности. Редкие жёлтые и красные мазки на деревьях и кустарниках до сих пор утопают в обилии зелени. И даже солнце пригревает ещё вполне по-летнему.
Я настолько увлекаюсь созерцанием красоты вокруг, что не успеваю заметить, как внезапно мои глаза накрывают чьи-то ладони, а жаркое дыхание щекочет изгиб шеи. Я испуганно дёргаюсь, а за спиной раздаётся бархатный смех, от которого душа поёт. Руки освобождают меня от шутливого плена, и я поворачиваюсь лицом к их обладателю. Во рту пересыхает, когда я натыкаюсь на тёмные смеющиеся глаза, и Сергей говорит:
– Юля, Юля, Юленька, не бойся. Меня не бойся. Это всего лишь я, солнышко моё ясное!
Я испытываю дежавю. Словно уже бывала в такой ситуации. Нотогдаона пугала меня до чёртиков, асейчася радостно кидаюсь на шею мужчины и прижимаюсь к его губам.
– Где ты был? – спрашиваю с любопытством.
– В салоне красоты, – усмехается он, кивая головой в сторону. Я отслеживаю направление взглядом и вижу красивую вывеску.
– Не думала, что ты такие посещаешь, – хихикаю, и он щипает мою ягодицу.
– Я – нет. Но решил, что ты захочешь сделать причёску, макияж или маникюр… или всё вместе взятое… перед походом в клуб.
У меня пропадает всё настроение. Он что же, считает, что я недостаточно хорошо выгляжу для похода в клуб с ним и его друзьями?! Обида обжигает изнутри. И зачем взял только с собой, если стесняется показать своим друзьям?..
– Можно спросить? – тихо начинаю я, и Суровин с готовностью кивает. – Ты считаешь, что мне нужно сходить в салон красоты, потому что не хочешь показывать в таком виде своим друзьям?
– Что? – непонимающе смотрит на меня Сергей Дмитрич. – Ты чего придумала, Юлька? Решила, что я стыжусь
– Зачем тогда задумал эту пустую трату времени и денег? – спрашиваю прямо, испытывая облегчение от его слов.
– Мне нужно отлучиться ненадолго. На встречу вон в тот бизнес-центр, – он показывает на здание с противоположной стороны сквера. – У меня там назначена деловая встреча, а тебе там будет скучно… Плюс, вопросы будут решаться несколько неприятные и довольно серьёзные…
– Я понимаю, – мягко перебиваю его оправдывающийся тон. – У тебя есть свои дела, я понимаю. Ты можешь просто мне сказать, и я найду, чем себя занять. Погуляю по городу, здесь так красиво!
– Мне бы не хотелось, чтобы ты гуляла здесь одна. Пойми меня правильно, но юной очаровательной особе может быть вполне опасно бродить в одиночестве по улицам незнакомого города. Я буду переживать, волноваться…
– Хорошо, – решительно киваю я. – Тогда я пойду в салон. Сделаю укладку, макияж или маникюр. А может, и всё вместе. Ты же платишь!
Со смехом Суровин сжимает меня в ручищах и целует, а потом берёт под локоток и вверяет в профессиональные руки администратора салона красоты.
Пока его нет, я прекращаюсь… в незнакомку. Действительно красивую незнакомку. Парикмахер делает какие-то маски, наносит какие-то бальзамы, спреи на мои волосы, и они начинают сиять. Массаж и маски от визажиста выравнивают тон лица, кожа приобретает здоровый вид, пропадают синяки под глазами. С аккуратным маникюром мои короткие ногти сразу смотрятся иначе. Да что там! С профессиональным уходом я вся выгляжу иначе! Да и чувствую себя иначе!..
Больше я не ощущаю себя малолетней любовницей респектабельного, уверенного в себе мужчины. Словно внешний лоск прибавляет внутренней уверенности и мне самой! Я больше не маленькая, забитая грузом прошлого девочка-подросток. Я молодая и красивая женщина. Рядом со мной сильный, заботливый и любящий меня мужчина. Которого я люблю всем сердцем. И если он полюбил бледную тень от девушки в зеркале, то эта усовершенствованная версия меня ему сильно придётся по вкусу, я уверена. И горящий мужской взгляд при встрече тому подтверждение.
– Юлька! – перехватывает дыхание у Суровина. – Какая же ты невероятная красавица у меня, ягода!
– Это всё твой салон красоты, – кокетливо говорю ему. – А я-то обычная!
– Нет, Юль. Это ты, а салон лишь выгодно подчеркнул твою естественную красоту. Выглядишь настолько великолепно, что я уже жалею, что решился на такое. Теперь не расслабишься ни на секунду в этом дурацком клубе! Того и гляди, какой-то ушлёпок решит тебя увести…
– Ну я же не корова, чтобы меня можно было взять и увести, – веселюсь я. – Люблю-то я тебя, Сергей Дмитрич. Это ты делаешь меня счастливой, всячески поддерживаешь и заботишься обо мне. Это ты любишь меня. И по утрам, лохматую и ненакрашенную, тоже любишь ты. Поэтому и вся моя красота тоже только для тебя…