Неформальные отношения
Шрифт:
— Ну, спасибо! — Я взметнула свои руки. — Это было самой ужасной ободряющей речью из когда-либо существовавших! Я не хочу блевать кукурузными хлопьями и яйцами!
Санчес скривился.
— Дерьмо, тебе крышка. И я тоже не хочу.
— Санчес!
— Ты их смешиваешь, или все-таки ешь по отдельности?
— С дороги!
— Ужин.
— ХОРОШО!
Санчес ушел с дороги, но затем крикнул мне вслед:
— Надень что-нибудь сексуальное!
Я его ненавидела.
И одновременно обожала.
Мне
— Сюда! — прошипела Кинси, когда я выбежала на поле. К счастью, девочки все еще растягивались.
Тренер Кей дунула в свой свисток и улыбнулась; она была злорадной, эта улыбка. По коже побежали мурашки.
— Добро пожаловать на второй день. Известный как «адский день».
Посреди стонов протеста тренерский состав начал приносить ведра и размещать их по всему стадиону.
— Они пытаются нас убить, — пробормотала я.
— «Все люди должны умереть», — подмигнула Кинси.
— «Игра престолов». Я знала, что ты мне нравишься.
— Я выйду за Джона Сноу, если вся эта штука с черлидингом не выгорит.
— Ну, хорошо, что он еще жив!
— Ах, надеюсь, мы тоже выживем. — Кинси выдохнула полной грудью и положила руки на бедра.
— Двадцать кругов, — тренер Кей ухмыльнулась. — А затем выстраивайтесь в линию для отжиманий, приседаний и армейских ползаний. Мне нужна кардио-тренировка в первозданном виде. Если жалуетесь, то бежите дополнительный круг, кто окажется последним… — Кинси напряглась рядом со мной. — Должен будет сделать берпи. А если провалитесь, то покинете команду.
— Что представляет собой провал? — прошептала я уголком рта.
— Это легко. — Кинси улыбнулась. — Сдалась — значит провалилась. Если ты продолжаешь упражнения, то остаешься в команде.
— А если меня вырвет?
— Быстрее заканчивай и вперед.
— Великолепно.
Снова раздался свист свистка.
— Побежали! — крикнула тренер Кей.
Это будет очень длинное утро.
Спустя восемь часов, я была готова заползти в темную дыру и умереть, позволить кому-нибудь найти мое тело, похоронить в белом атласе, ну, и всякая хрень в этом роде.
Серьезно. Болело абсолютно все.
Но я не сдалась.
Фактически, я с самого начала поняла, что нужно просто все делать не спеша. Так что придерживалась выполнимого темпа и смогла его поддерживать, в то время как многие девочки выглядели так, словно были готовы сдохнуть. Половина из нас была достаточно умной, чтобы размеренно шагать и пить протеиновые коктейли и воду, когда нам давали перерывы. Я пришла к выводу, что в этой ситуации самым главным была мотивация. Выживут лишь сильнейшие.
После утренней тренировки я чувствовала себя как в аду, но
Все налаживалось.
Но я должна понимать, что вселенная не будет постоянно на моей стороне. Что она может внезапно украсть удачу.
Я остановилась в магазине, чтобы купить бутылку вина в качестве благодарности Санчесу за то, что он позволил мне использовать его в качестве гигантской жилетки, когда я почувствовала это… Ощущение покалывания пронзило мою шею и заскользило вниз по позвоночнику. Я, наконец-то, сдалась и обернулась.
Миллер.
Почему? Ну почему из всех супермаркетов в Белвью он находился именно в этом? Значит, он жил где-то поблизости? Где он остановился? Начнем с того, почему меня это вообще волновало?
Ничего хорошего не выйдет из нашего с ним общения.
Только больно будет.
Разве меня ничему не научил горький опыт?
Я же позвонила ему, чтобы попросить помощи? Когда он был мне нужен больше всего в жизни. А он был занят другими девушками. Был так занят своей новой жизнью, чтобы просто перезвонить?
Горечь победила печаль.
И на минуту я подумала о том, чтобы бросить бутылку вина ему в голову. Фактически, я напряженно смотрела на бутылку, задаваясь вопросом, стоило ли расходовать ее на его тело, когда на меня упала тень.
Медленно, я подняла взгляд.
Миллер стал еще сексуальнее.
Так не должно было быть.
Вселенная не должна допускать того, чтобы происходило подобное, чтобы и так уже симпатичные парни наращивали еще больше мышц во всех нужных местах… Чтобы его глаза стали цвета электрик… Чтобы его губы каким-то образом дразнили и приглашали к большему.
Тугие мышцы на его шее тянулись вдоль бицепсов, обхватывали трицепсы, отчего футболка растягивалась на огромной груди.
— Пьешь в одиночку? — наконец сказал Миллер.
— Нет, — ответила я, быстро кинув вино в свою корзинку. — Это подарок.
— Для Санчеса?
— А что? Санчес любит вино?
— Сама мне скажи. Ты же с ним трахаешься.
Я вздрогнула. С таким же успехом он мог пронзить колом мое сердце.
Я сурово на него посмотрела.
— Ты сделал вид, что меня не знаешь.
Ледяные голубые глаза Миллера прошлись по моему телу.
— Это не считается притворством, если это правда, не так ли, Эм?
Мои руки задрожали. Он назвал меня Эм. Но он не был тем же Миллером. Все намеки поддразнивания отсутствовали, а также его обычная сияющая улыбка и веселая манера поведения.
— Что с тобой случилось? — прошептала я.
Миллер покачал головой.
— Случилась злобная черлидерша.
— И кто же она?
— Черт, ты, похоже, и понятия не имеешь, да?