Неформальные отношения
Шрифт:
Мое сердце разбилось на миллион осколков, когда я потянулся к ней и притянул как можно ближе к себе, учитывая все мониторы и провода, подключенные ко мне.
— Ты посчитал что это охрененно весело — сыграть в американский футбол без шлема, — сказал Миллер. — И кое-кто буквально, чуть не оторвал тебе голову.
— Тяжелое растяжение связок, — объявил вошедший мужчина в синей медицинской униформе. — Что странно, так как я был готов объявить тебя мертвым, как только ты оказался здесь.
— Бля!
— Это правда, — фыркнула Эм. — Даже я не знала что с тобой, пока медсестра не выбежала из палаты, чтобы сказать врачу, что ты двигался, но…
— Послушай… — вмешался доктор. — Либо тебе очень повезло, либо Большой Мужик наверху не хочет, чтобы твоя надменная задница занимала место на небесах, по крайней мере, пока.
— Ой, он сказал, что я попаду на небеса, — усмехнулся я. — Видишь? Так-то лучше, Док.
Эм ударила меня в плечо.
— Конечно же, попадешь! Ты… ты… — Она покачала головой, и по ее лицу покатилось еще больше слез.
— Детка, я же пошутил. Извини. — Я обхватил ее щеки ладонями и поцеловал в лоб.
Миллер удивленно уставился на нас.
— Ты в порядке, мужик? — спросил я.
— Да, — нахмурился он, потом почесал голову. — Неважно. Я просто… — ухмыльнулся он, глядя на пол, затем на потолок, слезы наполняли его глаза. — Кажется, у меня был один из тех особенных моментов.
— С самим собой? — спросил я.
— Вроде как, — чертовски рассеянно сказал он. — Постарайся не умереть в следующий раз, когда тебя ударят, ладно, мужик? А теперь дам вам немного времени наедине.
Раздражающий доктор продолжал писать какую-то хрень в моей карте. Я уставился на него; он уставился в ответ.
Вздохнув, я ждал.
— Тебе нельзя слишком много двигаться. Еще нужно будет повторно сдать анализы, но, похоже, ты полностью восстановишься. Скорее всего, ты не попадешь в плей-офф в этом году, но если через три недели будешь хорошо выглядеть… — Он пожал плечами. — И если твоя команда победит… — еще одна усмешка, — то сможешь играть в чемпионате.
— Спасибо, Док. — Я был просто счастлив, что не умер, хотя, похоже, он на это надеялся. Вот же ублюдок.
— Обращайся, — сказал он. — Я дам вам две минуты наедине.
Эм хлюпнула носом, а потом прижалась лицом к моей груди.
— Они отправили самолет за мной.
— Вот блин. — Мои глаза наполнили слезы. Я попытался их сдержать, но они все равно покатились. — Мне так жаль, детка. Мне очень жаль. — Я так сильно держал Эм, что у меня побледнели костяшки пальцев. — Ужасно жаль.
— Я думала, ты умер, — прошептала Эмерсон. — Я не могу… — Она обхватила мое лицо ладонями. — Ты так облажался! — Она слегка шлепнула меня рукой и поцеловала. — Ты заставил меня так сильно тебя
— Я не хочу, чтобы ты это делала, с тобой все будет в порядке, — сказал я успокаивающе. — Ты сильная.
— Ты делаешь меня сильнее. — Эм хлюпнула носом. — Храбрее. — Она поцеловала меня в щеку. — Ты улучшаешь во мне все, делаешь такой, какой я бы хотела стать. Ты делаешь меня совершенной, ты — дерзкий нахал, и мне бы хотелось все бросить и уйти, потому что мне было больно, очень больно, но я не такая девушка.
— Не какая девушка? — спросил я, когда огромный комок появился в моем горле, из-за чего стало невозможно дышать.
— Я не из тех девушек, которые все бросают, — тихо сказала она. — Я — девушка, которая остается.
Да, эти слезы как будто пришли из ада. Они просто продолжали наполнять мои глаза, словно так и надо, поганые сволочи.
— Так что, несмотря на боль, я остаюсь. Несмотря на боязнь, я остаюсь, потому что ты делаешь меня храбрее. И я так сильно тебя люблю, что не могу дышать без тебя.
Комок в горле был слишком большим, чтобы я не мог сказать что-то другое, кроме того, о чем кричало мое сердце:
— Выходи за меня.
Эм моргнула, а затем покачала головой.
— Что?
— Выходи за меня. Выходи за меня замуж. — Я неистово поцеловал ее в губы. — Не прямо сейчас, я ведь должен охрененно выглядеть, а Грант Санчес совсем не охрененно выглядит в больничном халате.
Эмерсон ударила меня в живот.
— Ты говоришь о себе в третьем лице, делая мне предложение. Ну, ты и ублюдок!
— Я хотел, чтобы ты рассмеялась, — честно признался я. — Выходи за меня замуж, Соблазнительные Изгибы. Я всегда хотел жениться на своем лучшем друге.
— Ты навязал мне эту дружбу, и ты это знаешь.
— Тебе это было нужно, и ты это знаешь.
Она кивнула, и по ее щекам пробежали слезы.
— Ненавижу, когда ты прав. Знаешь, с тобой невозможно жить.
— Детка, это потому, что у меня есть ответы на все.
Эм закатила глаза.
— Это — «да»?
— При одном условии. — Она прижала палец к моим губам. — Я хочу, чтобы мое кольцо стоило больше, чем эта дурацкая кровать…
Я всосал в рот ее палец и обвел языком.
— Сделано.
— И рояль.
Я вздохнул.
— Детка, я не печатаю деньги.
Эмерсон наклонила набок голову. Она знала о моих доходах. Да я и не скрывал эту инфу от моей девушки…
— Ну, хорошо-хорошо, у меня действительно много денег, — пожал плечами я. — И надеюсь, что, не благодаря им, ты позволишь мне отнести тебя на кухонный стол и съесть твою…
Кто-то кашлянул.
Бедная Кинси стояла с красными ушами и щеками.