Нефрит. Огонь. Золото

Тан Джун Ч. Л.

Теперь, перестав хмуриться, он выглядит менее опасным. Высокий и широкоплечий, парень явно питается куда лучше любого жителя Шамо или моей деревеньки. Думаю, он выходец из Менгу, обычно у них кожа теплого золотисто-коричневого цвета, да и волосы он носит на манер северян: затылок и виски коротко выбриты, а на макушке хвостик, перевязанный красной ленточкой. Интересно, как он лишился глаза? Спрашивать о подобном незнакомого человека невежливо, поэтому я воздерживаюсь.

Он замечает мое пристальное внимание.

– Что привело тебя в Шамо? –

ляпаю я первое, что приходит в голову, теребя косу.

– Просто шел мимо. Я здесь впервые. А тебя?

– Ярмарка.

Я поступлю мудро, завершив на этом разговор и отправившись на поиски покупателя для своего перстня. Однако, похоже, здравомыслие напрочь утрачено. Парень отводит взгляд, а я снова пялюсь на него. В свете лучей утреннего солнца его волосы кажутся золотыми, как и кожа. Он двигается, поэтому угол освещения меняется, и его шевелюра снова приобретает привычный рыжевато-каштановый оттенок.

Сообразив, что снова глазею на него как дурочка, я отчаянно краснею. Ладонь покалывает в том месте, где незнакомец до нее дотронулся. Я вытираю ее о юбку и жестом указываю на стоящие повсюду шатры, мучительно придумывая, что бы сказать.

– Что ты обо всем этом думаешь?

– Занятно.

Я едва не фыркаю.

– Занятно? А в твоем родном городе бывают ярмарки? Вообще, откуда ты?

– Отовсюду и ниоткуда.

– Как загадочно ты выражаешься.

– Это я нарочно, – с кривоватой усмешкой признается он.

Я улыбаюсь в ответ, и долгое мгновение мы смотрим друг другу в глаза. «Перестань таращиться и сосредоточься», – увещевает меня голос разума. Мне следует поторопиться, чтобы успеть обойти еще несколько рядов шатров, если хочу продать перстень сегодня. Ночью аме снова было плохо, ей срочно требуется лекарство.

– Думаю, мне пора идти, – неуверенно произношу я.

Мы оба останавливаемся, но не делаем попытки пойти каждый своей дорогой. Я так сильно сжимаю мангустин в руке, что начинаю опасаться, как бы не раздавить его. Парень поправляет на плече котомку с фруктами, бросает на меня взгляд, потом опускает глаза и кивает каким-то своим мыслям.

– Что ж, хорошо. Мне тоже нужно… идти.

– Желаю хорошо провести время на ярмарке, – небрежно бросаю я, ощущая стекающую по пальцам влагу, и поспешно прячу руку за спину, чтобы он не увидел, что я погубила его подарок.

– Постараюсь.

Только вот незнакомец по-прежнему не двигается с места. Судя по виду, он хочет еще что-то сказать. Мои ноги будто прирастают к земле, а сердце колотится, как после быстрого бега.

– Не хочешь ли узнать свою судьбу, золотко? – выводит меня из транса вкрадчивый голос, и я испытываю облегчение.

Старая женщина манит меня из шатра, в котором виднеется небольшой алтарь, стоящий на красном деревянном возвышении. Ее седые волосы выглядят мягкими, как облачко, а в заколках поблескивают драгоценные камни. Мне становится интересно, подлинные ли они. На алтаре в окружении свежих персиков

стоит фигурка, в которой я не сразу узнаю богиню Сивангму, повелительницу Западного Поднебесного Королевства.

– Нет, спасибо, апо, – вежливо отказываюсь я.

Должно быть, она предсказывает будущее по лицу. Некоторые читают по ладони, другие используют магический шар. Я не верю их словам и продаваемым ложным надеждам, вообще не понимаю, на что живут эти люди. Похоже, в мире полно простаков, согласных платить за их услуги.

– Ты что-то ищешь, – наводит туман старушка. Что ж, верно, угадала. Это беспроигрышный вариант – сказать такое незнакомцу, чтобы показаться сведущей. Я невольно усмехаюсь, а старушка качает головой. – Не ты, сяомэй. Я говорила о нем.

Парень напрягается, выражение его лица делается непроницаемым.

– Ты неверующая, – сообщает мне прорицательница. – Это нормально. Не всякий наделен даром видеть. И не всякий понимает.

Звучит как оскорбление, но все же я решаю подыграть.

– Прошу вас, апо, удовлетворите мое любопытство, скажите, что вы видите?

– Как пожелаешь. – Она пристально всматривается в мое лицо, и морщины у нее на лбу становятся глубже. – Вижу нефрит, вижу огонь… и золото. Все они тесно связаны. Нефрит не плавится в огне, а золото… золото тянется за тобой, и красная нить судьбы удерживает тебя в целости.

Я громко хохочу.

– За мной тянется золото? Да я всю жизнь прозябаю в бедности, и в ближайшее время ситуация едва ли изменится.

Старушка поджимает губы и отворачивается от меня.

– Вот ты где! Я повсюду тебя ищу. Ох, и долго же ты фрукты покупаешь! – раздается еще один голос у меня за спиной.

В шатер входит хорошо сложенная девушка с лицом в форме сердца, и я отступаю назад, напуганная толстыми железными цепями, опоясывающими ее талию. Волосы у нее на затылке собраны в высокий пучок, закрепленный двумя деревянными палочками с острыми металлическими наконечниками, а спереди распущены и свободно свисают до плеч. Рукава ее фиолетового ханьфу тоже узкие. Должно быть, и она принадлежит к воинам.

Девушка украдкой рассматривает меня из-под густых ресниц.

– А это кто?

– Никто. Идем, – холодно велит парень, не глядя на меня.

Никто.

Это замечание не должно было ранить меня, но все же ранило.

Девушка улыбается и берет незнакомца под руку. Я стою и наблюдаю, как они уходят, лавируя в толпе, и мне никак не удается забыть его жалящие слова.

Предсказательница сочувственно вздыхает.

– Какое имя тебе дали при рождении, сяомэй?