Нефтяные магнаты: кто делает мировую политику
Шрифт:
В августе 2003 года отключение электричества в штатах Мичиган, Огайо и Пенсильвания, Нью-Йорк и Вермонт еще раз подчеркнуло эту зависимость, так как пострадало более 50 миллионов людей. В больницах генераторы тока пришли в негодность, органы, предназначенные для трансплантации, погибли, и многие операции были прерваны или были закончены почти в темноте, без кондиционированного воздуха.
Нефть является важной составной частью многих видов медицинского оборудования и медицинской мебели, таких вещей, как мешочки для крови, зонды, сердечные клапаны, шприцы, иглы, пробирки, перчатки, протезы, препараты химиотерапии против рака, оксид этилена для стерилизации
Комментируя нашу возрастающую зависимость от нефти, Берт Клайн, который в подразделении энергетической политики американской администрации отвечал за средства здравоохранения, писал в 1981 году: «Новые технологии [в области медицины] ничего не стоят, если нет энергии для их развития и для их функционирования».
Никто не может представить себе объема потенциальной энергии, заключенной в нефти или в газе: один баррель нефти, 159 литров, равняется почти 25 000 часов работы человека; один галлон горючего (4,546 литра в британском галлоне и 3,785 литра в американском галлоне) равняется 500 часам работы.
Я наивно полагал, что информационная революция уничтожит это положение, унаследованное от индустриальной революции XX века. Двадцать лет тому назад я вел расследование в Силиконовой долине, этой крайней точке капитализма, где в 12 000 километрах от Европы, уже находящейся в расстройстве, кризиса не было благодаря постоянному спору между дерзанием и разумом. В результате миллиарды долларов готовы к инвестициям, новое предприятие создается каждую неделю плюс 500 долларовых миллионеров, и это все происходит в эпоху, когда большинству из обитателей этого места менее тридцати лет.
В 60 километрах от Сан-Франциско я обнаружил экономику, основанную на «песке и мозгах» — на песке из-за силикона, дающего возможность изготавливать микропроцессоры, а мозги, чтобы их понимать, — и это заменяло традиционную экономику.
В 1984 году я выпустил книгу «La Puce et Geants» («Блоха и гигант»), где описывался этот необычайный процесс, ведущий к обретению скорости и к миниатюризации. В «Интел» 450 000 транзисторов устанавливают на таком крошечном кусочке, что он может провалиться в щель на полу. Исследователи говорят, что они могут удваивать каждый год количество компонентов, установленных на одном микропроцессоре, в то время как цена на продукцию будет снижаться более чем на 30 %. В автомобильной отрасли, как мне объяснили, тот же феномен позволил бы купить за 2,85 доллара «роллс-ройс», который мог бы проезжать 200 000 километров на 2 литрах бензина.
Мы пережили два нефтяных кризиса, и вдруг я вижу наметки новой экономики, которая помогла бы нам избавиться от нефтяной зависимости, от подчиненности нефти. По сути дела, черное золото, как и коммунизм, получило свое развитие в XX веке и умрет вместе с ним.
Я с восхищением слушаю Роберта Нойса, основателя «Интел», первого производителя микропроцессоров в мире. Он говорит: «С общественной и культурной точек зрения всегда будут существовать люди и противники перемен, но их существование будет все более и более неоправданным: уже менее 40 % активного населения работают в производственной сфере».
Я смотрю на его руки, складывающие листок с заметками, лежащий на его столе. «С точки зрения чистой энергии эта бумажка является абсурдом. Будет гораздо проще и дешевле передавать информацию простым импульсом». Из его окна видна автодорога Эль-Камино, проходящая через центр Силиконовой долины и связывающая Сан-Франциско с Лос-Анджелесом. «Большинство этих автомобилей, —
Нефть для компьютеров
Я вспоминаю Нойса, когда отправляюсь в Силиконовую долину. Этот человек, умерший более пятнадцати лет назад, этот необыкновенный человек так никогда и не смог насладиться быстрым взлетом «Интел», ставшего индустриальным гигантом и являющегося одной из самых новаторских фирм в мире. Ему никогда не приходилось сидеть в ежедневных огромных пробках, которые начинаются при въезде в Сан-Франциско и заканчиваются в 50–60 километрах — в Силиконовой долине. Его предсказание не исполнилось. Еще больше людей, чем было двадцать лет назад, продолжают «перевозить информацию» в автомобилях, идущих сплошным потоком. Ясновидящие из Силиконовой долины продолжают, очевидно, сохранять допотопные рефлексы: двигаться шагом, сидя в огромных пробках, созданных потребителями традиционных видов энергии.
Это соображение привело меня к получению информации: строительство обычной модели автомобиля требует 27 баррелей нефти, а количество горючих материалов, использованных при этом строительстве, равняется двойному весу самого построенного автомобиля. Это странно, но по сути довольно логично. Американское химическое общество сообщает, что производство одного грамма электронной микросхемы требует 630 граммов природного горючего; изготовление одной-единственной 32-мегабайтной микросхемы памяти DRAM требует 1,5 килограмма природного горючего и 31 килограмма воды. Сооружение одного кабинетного компьютера требует расхода природной энергии, в два раза превышающего его вес, в то время как энергии, использованной для создания девяти или десяти компьютеров, хватает для производства одного автомобиля.
Эта новая экономика все же тесно связана с прежним энергетическим порядком. И это доказывает, насколько мы продлеваем свои иллюзии и свою слепоту, забегая вперед в будущее.
Обман и дезинформация
Господство нефти было всего лишь кратким периодом в истории мира, и ни один другой источник энергии не сможет ее ни заменить, ни заставить функционировать наши современные системы производства и развития. Обман и дезинформация достигли своей высшей степени, поскольку известно, что все «альтернативные» системы — солнечные батареи, нанотехнология, ветряные мельницы, водород, атомные электростанции — основаны на сложной технологии, на базе информатики, где нефть продолжает играть основную роль.
Если брать в рассмотрение все «энергетические альтернативы», можно оказаться в положении шахматного игрока, рассматривающего все возможные варианты и комбинации и отказывающегося признать, что ему угрожают шах и мат. Первое замечание: даже если бы мы, при нашей нехватке нефти, смогли бы найти надежный и действенный источник энергии, такая перемена потребовала бы колоссальных финансовых вложений. Надо опасаться, что банки и финансовые системы станут первыми жертвами упадка нефтедобычи. По мнению Колина Кемпбелла, «банки создали капитал, ссужая в долг денег больше, чем они их имели на своем старте, будучи уверены в том, что будущая экспансия, питаемая дешевой нефтью, обеспечит им гарантию уплаты долгов. Упадок нефтедобычи, главного двигателя роста, подрывает эту обоюдность, а это, в свою очередь, снижает ценность всего того, что котируется на бирже».